Роман-газета для юношества, 1989, №3-4

Перед танцами дети успели посмотреть по телевизору праздничный репортаж из Москвы. Гремели оркестры, и на просторной Красной площади в такт музыке колыхалось море детских голов. Тысячи улыбающихся мальчиков и девочек в нарядных костюмах танцевали на брусчатке, уложенной веером.

ИЗ ПИСЬМА В ИНТЕРНАТ:

…Вышлите, пожалуйста, мне поскорее справку, что я детдомовский, а то не дают свитер и теплые вещи. Витек с Гришкой сбежали, потому что им в училище не понравилось. Их еще не поймали, а сбежали они в конце октября.

Сережино письмо мы получили глубокой осенью. Оно шло неделю. Еще неделю он ждал справку. Ждал и мерз. Грел руки под мышками — у Сергея была привычка скрещивать руки на груди. Так и ходил, наверно, по училищу, куда он, круглый сирота, уехал от нас после 8-го класса на полное государственное обеспечение. А взрослые заподозрили мальчика в намерении приодеться за государственный счет. А счет-то скудный, не разживешься. Справку мы отправили сразу и стали ждать беглецов — Витю и Гришку.

Гриша с Витей в интернате не объявились. У Виктора где-то дальние родственники, может, к ним подался? А если и к ним, примут ли? С парнями одни хлопоты. Девочек родственники охотнее берут в свои семьи. Девочка и по дому поможет, и с малышами понянчится. А когда нужда в няньке отпадет, отправят девочку в ПТУ или в интернат. Кому нужен лишний рот в семье?

Мать Гриши не вернулась из заключения, а отец женился второй раз. Пока Гриша жил в интернате, сына он ни разу не проведал. Может, Гриша бросился к нему в тяжелую минуту?

По-разному складываются судьбы детей после окончания школы. Одни утверждаются легко и сразу — то ли везет на совестливых людей, то ли срабатывает привычка к самоограничению, когда даже самые малые деньги, заработанные своим горбом, доставляют неслыханную радость. Вторые, как в омут, кидаются в водоворот жизни, гнутся, и души их беспощадно корежит жизнь. Третьи…

Рая училась в интернате с 1-го класса и любила своих воспитателей и учителей. Но когда ей исполнилось 18 и на пороге школы появилась мать и позвала ее, Рая не колебалась ни минуты.

ИЗ ПИСЕМ РАИ:

…Ехала в поезде, ревела, читала пожелания, которые написали мне все на выпускном вечере. Ехали до Москвы три с половиной дня и еще три часа на электричке.

Приехали к бабушке. Мать съездила в детский садик, забрала сестренку Томочку и уехала к себе. И что мне тут про нее рассказали? Уши вянут. Если бы вы знали, что это оказалась за женщина! В детстве бросила меня в магазине, а сейчас привезла и посадила на шею бабушке. За Тому в садик не платит, ничего девочке не покупает. А сама гордится и везде языком треплет: «Вот какие у меня дочки. Раечка десять классов кончила, Тамара подрастает». А ведь она Тому не воспитывает, как, собственно, и меня не воспитывала. Мне за эти два месяца дала 10 рублей. «Тяни», — говорит. Я только с 13 августа работаю на заводе, мне и поесть надо, и одеться.

Живу я в общежитии рядом с заводом. В пятницу после работы забираю Томуську из садика (она в круглосуточном). В субботу едем с ней к бабе Мане мыться. Ночуем, а в воскресенье возвращаемся. Бабушки у нас очень добрые. У них мы себя чувствуем как дома. Ездили с ними и с их семьями за опятами, набрали порядком. Почти чужие бабушки помогают мне, заменяют мать и друзей.

Город наш очень красивый, старинный, чистый очень. Я как приехала, всего один раз сходила в кино на «Бобби». На танцульки, конечно, не бегаю.