Роман-газета для юношества, 1989, №3-4

Вскоре он увидел, что на перекрестке двух улиц догорает трехэтажный дом. Может, там какую-нибудь обгоревшую доску он сумеет добыть или еще что-нибудь?.. И Володя почти побежал. Вот так однажды он помогал вытаскивать из горящего дома вещи, и потом пожилая женщина отдала ему толстенную и тяжеленную книгу «Мужчина и женщина», которую он легко сбыл на рынке.

Остро запахло паленым. Чадное пламя столбом поднималось над домом, а из окон медленно вытекали потоки дыма, похожие на перевернутые водопады. В стороне стояли трое пожилых мужчин в брезентовых, поверх пальто, куртках и зеленых касках, нахлобученных на шапки. Возле ног лежал свернутый шланг. Зачем они его притащили, ведь все трубы заморожены? Высокий старик, замотанный по-бабьи платком, дергал двуручную пилу, пытаясь распилить еще чадящую балку, а рядом сидела, сжавшись в комочек, как больной котенок, девочка.

— Эй! — окликнул его пильщик.

Володя тотчас понял, что означает «эй»: «давай попилим, и один чурбан ты возьмешь себе». Володя задумался: столько дров… но тотчас, отклоняя предложение, отрицательно мотнул головой. Еще нужно пилить, потом тащить балку домой, а санок нет…

Он глянул на девочку, по ее серым щекам текли слезы, промывая светлые бороздки. Трещали, догорая внутри дома, деревянные перекрытия, порой в доме слышались гулкие хлопки, это лопались раскалившиеся кирпичи; медленно падали на снег лохматые лепестки сажи. С грохотом рухнула внутрь дома прогоревшая крыша, и столб искр вырвался из окон. Делать тут было нечего.

Девочка подняла на него блеклые, будто обмороженные глаза и вытерла слезы рукавом плюшевого пальто. Другой рукой она прижимала к себе куклу.

— Ты оттуда? — зачем-то спросил ее Володя, кивнув на дом.

— Угу, — откликнулась девочка, хлюпнув носом. — Отту-уда.

— А где твоя мама? Там, да?

— Не-ет… — проныла девочка, — там тетя Зина. Соседка. Мы с ней жили. А мама еще давно ушла и не пришла.

— А… а хлебные карточки у тебя есть?

— В до-оме… в сто-ол-ее, — протянула девочка. — Вдруг как грохнет. Я куклу схватила, а стена ка-ак…

— В столе-е! Эх ты, кукла, — сказал Володя и пошел мимо.

— Ма-альчик, — тоненько пискнула девочка. — Постой.

Володя пошел быстрее. Девочка опять пискнула, за его спиной заскрипел снег. Этого еще не хватало. Догнав его, девочка вцепилась в рукав пальто и, давясь слезами, что-то проговорила. «У нее даже и варежек-то нет», — подумал Володя, поглядев на красные от холода, скрюченные пальцы и, с досадой сплюнув, вынул из кармана дырявые шерстяные перчатки, сунул ей. Девочка надела их, потом, схватив куклу за косы, прижала ее к груди. Володя все стоял, разглядывал девочку, будто и не было у него забот, постукивал валенок о валенок, а девочка, заискивающе кривя лицо в улыбке, с надеждой смотрела на него.

— Не ходи за мной, — немного помедлив, сказал он.

Девочка сначала побежала за ним, но потом отстала, да и где ей, заморышу, успеть. Володя пошел как можно быстрее. Жаль девчушку, но как он может взять ее, если сам не знает, что он будет есть завтра?.. На углу улицы обернулся: девочка сидела на снегу и глядела ему вслед. «Она тут и замерзнет», — подумал Володя и почувствовал дурноту, — он уже давно так быстро не ходил.

— Вста-ань, за-амерзнешь! — закричал он вдруг.

Она и не подумала шевельнуться. «Конечно же, самая настоящая дура, замерзнет… Жаль девчушку. Но как я ее могу взять? — убеждал он сам себя. — Ведь мне надо обязательно выжить. Любины винтовки… зоопарк… а потом — море!.. За меня, за Жеку… Вон сколько всего». Он уговаривал себя, но тревога заполняла душу, и закопченная рожица девчушки с белыми глазами маячила перед ним. «Не могу, не могу ее взять», — твердил он, а сам все замедлял шаг.

Володя потоптался на месте… пальтишко-то на сопливой девчонке совсем тоненькое, ругнулся и зашагал назад. Девочка глядела в его лицо остановившимся взглядом, и, когда он тряхнул ее за плечи, ее голова мотнулась, как неживая. Но вот ресницы дрогнули, она заморгала и сморщилась в улыбке. Володя поставил девочку на ноги и стал растирать ей руки варежкой. Наверно, ей было больно, потому что девочка вскрикивала и постанывала, а он все тер ее лицо и колотил по спине. Но девчонка терпела. Серые щеки ее слегка порозовели, она немного оживилась, потопала ногами и, что-то шепча, опять заулыбалась. Передохнув, Володя поправил ее воротник и потянул за руку. Подхватив со снега куклу, деревянно переставляя ноги, девочка пошла с ним рядом, а он зашагал быстрее. Девочка, семеня ногами, спешила за ним.

— К-куда мы? — несмело спросила она. — К тебе, да?

— Чего захотела. На кладбище мы, вот куда.

— На кла-адбище? А… а зачем?

— Туда мертвых на санках возят, — деловито сообщил Володя, — и бывает, санки кидают. Поняла? И если мы такие найдем, то продадим на рынке и купим жмых. А потом сварим из него суп.

— Ага! — воскликнула девочка. — Вот бы нам найти сани. Мы бы и покатались немного, да?