Роман-газета

Еще и отголоски египетской культуры приплетены. Я, конечно, не знаток этой всей мифологии, потому вместо научных подтверждений мне на ум пришел фильм «Боги Египта» с Джерардом Баттлером. Там была сцена с судьей и первой чашей весов, которую человек, вернее сказать душа умершего человека, должна была наполнить чем-то стоящим. Задача заключалась в необходимости перевесить вторую чашу, определявшую ценность души человека, ее «вес». Таким способом высшие осуществляли оценку души и место, в которое она далее должна отправиться. Ад или рай не указывались там, но явно выбор был между чем-то плохим и хорошим.

Если этот Аластер верил в такой исход по завершению жизни, ну или чем-то похожим на такой, то это объясняет, для чего нужен обряд — чтобы убить, не убивая полностью, а ловец снов — чтобы в эдаком забвенном путешествии миновать тот самый суд и самому сделать дальнейший выбор. По крайней мере, именно так я все понял из скудных объяснений, описанных между актами основных действий на страницах его произведения.

Я собрал практически все нужные ингредиенты для составления и наполнения ритуального потира, за который, кстати, тоже пришлось отвалить немалую сумму денег; продавец в лавке сказал, что ни один ритуал без специально нанесенных на подобный сосуд символов не сработает, потому нужен именно такой. Пришлось его послушаться. Аластер не уточнил, какую именно посуду нужно использовать, так как я более чем убежден, что люди, которые всю жизнь подобными вещами занимаются, уж и сами знают, в какой емкости какие вещи смешивать.

Никогда не нравилось быть дилетантом, к какой бы сфере деятельности не приходилось приложить свою руку, но это не тот случай. Мне вовсе не хочется этого делать, но раз уж взялся, то нужно довести дело до конца — это вторая основополагающая черта моего характера; подозреваю, что именно она способна скорее всех других «дурных привычек» свести меня в могилу.

Кстати, говоря о могилах, пора найти место захоронения Эвелин. Я понятия не имею где это место, знаю лишь то, что пригодных мест для этой цели у нас в городе два и одно их них весьма внушительных размеров.

− Давай же, − говорю я и оглядываюсь по сторонам в поиске девочки, сидя над злосчастной роман-газетой у выхода к тому времени безлюдного, совсем опустевшего парка. — Пора, где же ты, Эвелин? Самое время появиться.

Когда я ее не жду, она всегда рядом, но как только она мне понадобилась − не приходит. Я и без того сильно рисковал своей шкурой, когда словно пес копался под деревом посреди парка до наступления сумерек. Если бы это хоть кто-то заметил, то могли бы сразу вызывать полицию − и это было бы верно — потому как ни один нормальный человек не стал бы такого делать. «Это подрывник, он хочет взорвать детишек в парке завтра утром», или же что-то в духе «Это маньяк-убийца и я не знаю точно, что я видела, но мне показалось, что он закапывал чью-то отрубленную руку, а может то была ветка, но вы, офицер, проверьте, да поскорее». Черт, представляю это и меня аж передергивает.

Мне стало зябко. Как-никак, уже был вечер и солнце, пусть и не так давно, зашло за горизонт. Последние его лучи, которые не успели скрыться за высокими зданиями, тусклым светом проходили мимо и создавали незаурядные тени, чем каждый раз пугали меня. Эти лучи создавали некую видимость движения то с одной стороны, то с другой. А может за мной и вправду следили?

Чтобы хоть как-то согреться я занялся замком на куртке, пытаясь непослушными пальцами направить ригель в бегунок и наконец застегнуться. У меня это вышло не сразу, но, когда я закончил, я поднял глаза и вновь увидел стоящую перед собой Эвелин. В ее взгляде застыл вопрос «ну что, ты уже закончил, и мы можем идти, или тебе еще нужно время?».

Впервые с момента ее появления в моей жизни я как никогда был рад ее видеть, так как мы наконец-то смогли сдвинуться с мертвой точки. Я бы и правда примерз к этому месту в глупом бесконечном ожидании. Я очень сомневаюсь, что, если бы я пришел на кладбище, пройдя через главные ворота, смотритель (или даже простой сторож) поприветствовал бы меня и любезно открыв журнал со списком «жителей», вручил мне лопату и пожелал успешного осквернения могилы маленькой девочки, погребенной с четверть века тому назад.