Роман межгорья

— Ну, давайте вы, начальник строительства, а потом секретарь парторганизации выскажется. Или, может быть, наоборот? — обратился председатель к членам комиссии.

— Пусть начинает Мухтаров, — раздалось несколько голосов, и Мухтаров заговорил. Он все время стоял в темном углу, а произнеся первые слова, вышел на середину комнаты. Председатель комиссии, сев в кресло и вытащив ножик, стал чинить карандаши.

— Об этой задаче мы хорошо помним, — горячо начал Мухтаров. — Наши планы, говоря откровенно, не всегда так хорошо выполняются, как об этом пишется в отчетах. Есть и серьезные срывы в работе, за которые я несу полную ответственность, хотя и непосредственных виновников не глажу по головке. — Саид перечислил недостатки, рассказал о нехватке материалов, о малом количестве надежных людей. — Но мы сегодня не можем даже думать об отступлении. В конце января мы должны снять последнюю доску с опалубки и перебросить все силы на обработку деталей, а также и на монтаж оборудования. Первого апреля ни одного рабочего-строителя не будет на строительстве. Машины для посева и уборки хлопка мы дадим своевременно… — Подумав немного, Саид добавил: — У меня даже была мысль — в апреле месяце дать некоторые машины для посевной кампании в Советской степи. Подсчеты говорят, что мы не справимся с посевной, если не сделаем этого.

— А это интересная мысль.

— Минутку, товарищи. Будем держаться в рамках предыдущих предложений. Слово предоставляется секретарю партийной организации.

Харлампий Щапов говорил значительно дольше, чем начальник строительства Саид-Али Мухтаров. Ему пришлось рассказать о начальных этапах строительства, о критическом положении, создавшемся было летом этого года, и, наконец, о том, как оживилась работа с приходом нового руководства.

Саид особенно прислушивался к этой части выступления секретаря, потому что она касалась его непосредственно. Не случайно же он ощущал при этом то нервный холод, то жар.

После обстоятельного выступления Щапова, как и следовало ожидать, развернулись оживленные прения. Это было не формальное обсуждение: никто ни у кого не просил «слова», все присутствующие говорили, не придерживаясь регламента, в меру необходимости и целесообразности. Но Саид-Али заметил, что в некоторых выступлениях затрагиваются и совсем побочные, довольно-таки щекотливые вопросы, которые, казалось бы, никакого отношения к строительству не имели. Это заставило Мухтарова насторожиться. Ему показалось, что председатель комиссии затеял разговор о «каких-то пришельцах», бродивших где-то в районе Ферганы, чтобы услышать мнение Саида об этих иностранцах. Может быть, председателю комиссии важно было узнать и не самое мнение Мухтарова о них, а только убедиться, что он знает о «делегатах».

Наверное, именно для этого председатель комиссии наконец-таки уловил совсем незначительный повод и обратился ко всем с вопросом, но так, что первым должен был ответить на него Саид-Али.

— Слыхали ли вы о каких-то «делегатах» в Ферганской области?

— А я узнал об этом еще несколько дней тому назад из письма одного товарища, находящегося в степи, — не колеблясь, ответил Мухтаров. — Но мне кажется, что во всей этой истории есть и своя оборотная сторона медали. У меня есть свое мнение об этом случае…

— Какое же ваше мнение? — торопливо спросил председатель, только теперь зажигая свою изжеванную папиросу. — Надеюсь, что это мнение — достойное советского гражданина? — многозначительно улыбаясь, добавил председатель.

— Уверяю вас, что я не антисоветский человек… — в унисон председателю ответил Мухтаров. — Эти взгляды не являются моей фантазией. Еще XII съезд РКП (б) выразил уверенность в том, что мы расшевелим, революционизируем восточные колониальные страны. Восток уже около десяти лет смотрит на нас как на пример. Сейчас нет никаких сомнений в том, что Советский Союз представляет собой притягательную силу для народов Востока, и вполне возможно, что к нам могли вырваться люди из «глубокого тыла империализма», из стран, порабощенных колониальным режимом, чтобы собственными глазами увидеть, как наши люди строят свое будущее. Мы — страна надежд и спасения для всех угнетенных капитализмом, об этом надо всегда помнить. В этом деле нельзя забывать и о том, что антисоветские элементы слишком заинтересованы в преследовании этих беглецов, а иностранная антисоветская печать поднимает по этому поводу ужасный шум…

— За границей спекулируют по всякому поводу. А вы все читали в иностранной печати?

— Я в иностранной печати ничего не читал и только верю нашей, которая так неловко и поспешно сообщила об этом. — Саид вдруг вспомнил Молокана и разговор с ним перед отъездом. И он понял, что даже в этой комиссии не все представляют себе настоящий смысл поднявшейся газетной «шумихи». Он немного испугался, что своими словами мог испортить все дело. «Молокан был бы удивлен…»

— Разве сегодня об этом было напечатано в газетах?

— Это было во вчерашней газете, в разделе иностранной культурной хроники, — объяснил Саид-Али, пожав плечами.

— Гм… Ничего себе «культурная хроника».

Саид продолжал дальше: