Читаем Роман межгорья полностью

Задумавшись, Исенджан толкнул вагонетку за поворотную крестовину. Вдруг из туннеля выехал эшелон вагонеток. Старик не обратил внимания на звонки тягача — здесь это было обычным явлением даже для него. Но находившийся рядом инженер Синявин быстро подхватил Исенджана, спасая его от беды. В этот момент эшелон налетел на пустую вагонетку старика и раздавил ее. Только треск вывел из оцепенения Исенджана. Отбитым тормозом ударило старика по ногам, и он, потеряв сознание, упал на руки Синявину. Рабочие, сопровождавшие эшелон, на ходу что-то крикнули, окинув взглядом потерявшего сознание аксакала и обломки вагонетки, и пролетели дальше, не выпуская из рук тормоза.

— Ах, ч-черрт! — выругался Синявин.

Двое дехкан подбежали к Синявину и унесли бесчувственного Исенджана.

В палатке, пока ожидали прихода фельдшера, больной пришел в сознание, застонал, потом, поняв, в каком оказался положении, попросил:

— Позовите ко мне муллу Гасанбая… он где-то тут. — Исенджан показал рукой куда-то в сторону палатки. Дехкане, торопясь разыскать муллу, покорно разбежались в разные стороны.

Высокий, совсем еще молодой мужчина, с набожно сложенными на груди руками, вошел в палатку. На лице у него печаль, на устах молитва.

— Аллагу акбар! Учитель, с тобой случилось несчастье, ты звал меня?

В палатке, кроме раненого учителя и молодого ученика, никого больше не было. Исенджан силился приподняться, и ученик помог ему.

— Мулла Гасанбай! Завтра вместо меня пойдешь в обитель к имам-да-мулле. Расскажи ему о несчастье со мной, послушаешь, что будут говорить в обители, помолишься…

— Но, учитель мой… Я здесь всего-навсего три недели, никого и ничего не знаю. Имам может спросить меня о чем-нибудь.

— Тем лучше, мулла Гасанбай, и тебя никто не знает. Иди туда, послушай и мне потом обо всем расскажешь. И никому слова не говори об этом. Даже самому себе. Забудь о том, что я послал тебя.

— Хоп, хоп, хоп! — каждый раз срывалось с губ молодого человека.

А на дворе Синявин говорил фельдшеру:

— Старик полезным стал, и какая досада, что его так неожиданно покалечило. Хотя бы кости остались целы.

В палатку вошел фельдшер и, наскоро осмотрев ноги аксакала, спокойно ответил:

— Ничего страшного. Три-четыре недели — и старик будет на ногах. Кости как будто целы, но много крови потерял он. Правая нога… Везите в больницу.

XXVI

По саду обители стелились вечерние тени. Казалось, будто день постепенно засыпал от усталости. Освежающей росой покрылась зелень.

В душном воздухе аромат растений и цветов смешивался с гнилым болотным смрадом хауза. Летучие мыши камнем падали на белые чалмы толстых ишанов и на бухарские чапаны людей, что по знакомым тропам сквозь густые заросли сада украдкой пробирались к просторной садовой беседке возле хауза. Ни приветствиями, ни репликами, ни шепотом не нарушали они тишины заката, укрываясь в тени деревьев, которая с приближением ночи становилась все гуще и темнее.

Мулла Гасанбай еще на пороге в сад собирался сбросить свои башмаки, но, заметив, что другие этого не делали, на носках прошел за имам-да-муллой. Ему пришлось руками придерживать свою чалму, чтобы переплетавшиеся между собой ветви не сорвали ее с головы. Усаживаясь на ковре, Гасанбай услыхал, что сам имам-да-мулла рекомендовал его присутствующим как помощника Исенджана.

А лунный свет серебрил тени, пробирался сквозь густое кружево листьев.

Люди расселись возле хауза. В этой романтической полутьме их лица, исполосованные лунным светом, казались загадочными. На ковры подали кок-чай, и присутствующие сразу же заговорили.

Гасанбай растерялся от неожиданности. Он должен был о чем-то рассказать присутствующим, но ему даже никто вопроса не задал. Он только кратко проинформировал Алимбаева о несчастье, постигшем старика Исенджана.

Беседа, как показалось Гасанбаю, началась где-то в другом месте — здесь ее лишь продолжали, и ему вначале трудно было уловить суть разговоров, а ведь он должен будет обо всем услышанном рассказать старику. К тому же этот стройный мужчина, которого зовут имамом из Амритсара или капитаном Шоу из Мирам-Шаха, говорил на не совсем понятном для Гасанбая персидском или турецком языке. А к своему спутнику — очень высокому, одетому в новый бухарский халат, он обращался на вовсе неизвестном языке, называя его «сэром». Он долго и горячо, но негромко говорил об упадке ислама в узбекской долине, где собралось столько людей на строительстве в Голодной степи. Длинноногий «сэр» расхаживал вдоль хауза. Его голова, в расшитой золотом бухарской тюбетейке, то отсвечивала лунным светом, то пряталась в тени. Иногда он бросал какие-то, очевидно острые, реплики имаму из Мирам-Шаха, также неизменно называя его «сэром», и то и дело раскуривал свою трубку, почему-то все время гаснувшую.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека «Пятьдесят лет советского романа»

Проданные годы [Роман в новеллах]
Проданные годы [Роман в новеллах]

«Я хорошо еще с детства знал героев романа "Проданные годы". Однако, приступая к его написанию, я понял: мне надо увидеть их снова, увидеть реальных, живых, во плоти и крови. Увидеть, какими они стали теперь, пройдя долгий жизненный путь со своим народом.В отдаленном районе республики разыскал я своего Ализаса, который в "Проданных годах" сошел с ума от кулацких побоев. Не физическая боль сломила тогда его — что значит физическая боль для пастушка, детство которого было столь безрадостным! Ализас лишился рассудка из-за того, что оскорбили его человеческое достоинство, унизили его в глазах людей и прежде всего в глазах любимой девушки Аквнли. И вот я его увидел. Крепкая крестьянская натура взяла свое, он здоров теперь, нынешняя жизнь вернула ему человеческое достоинство, веру в себя. Работает Ализас в колхозе, считается лучшим столяром, это один из самых уважаемых людей в округе. Нашел я и Аквилю, тоже в колхозе, только в другом районе республики. Все ее дети получили высшее образование, стали врачами, инженерами, агрономами. В день ее рождения они собираются в родном доме и низко склоняют голову перед ней, некогда забитой батрачкой, пасшей кулацкий скот. В другом районе нашел я Стяпукаса, работает он бригадиром и поет совсем не ту песню, что певал в годы моего детства. Отыскал я и батрака Пятраса, несшего свет революции в темную литовскую деревню. Теперь он председатель одного из лучших колхозов республики. Герой Социалистического Труда… Обнялись мы с ним, расцеловались, вспомнили детство, смахнули слезу. И тут я внезапно понял: можно приниматься за роман. Уже можно. Теперь получится».Ю. Балтушис

Юозас Каролевич Балтушис

Проза / Советская классическая проза

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы