Роман на солнечном острове

- Пожалуй, это один из двух плюсов ситуации, в которой мы все из-за него оказались, - усмехнулась она. - Другой плюс состоит в том, что скоро на одного члена в нашей семье станет больше.

Калеб нахмурился. Переживая из-за Эммы и борясь со странными эмоциями, которые вызывала у него Пайпер, он не думал о том, что станет дядей.

- Думаю, да.

- Что значит «думаю»? - произнесла с недоверием Пайпер. - Эмма сказала нам, что ждет ребенка.

- Просто я все еще не могу в это поверить.

Пайпер внимательно посмотрела на него, затем кивнула:

- Ясно. Вы не можете себе представить, как ваша сестра занимается сексом.

Калеб поморщился от отвращения.

- У вас какие-то проблемы с этим?

- Никаких проблем. Секс - это естественная вещь. - К счастью для него, она не стала распространяться на эту тему. - Вы не рады, что ваша сестра ждет ребенка?

- Дело вовсе не в этом. Я заботился о детях прежде и могу делать это снова, если понадобится. Просто… думаю, я просто переживаю за свою сестру.

- Думаю, вам не следует переживать.

- Как я могу не переживать? Отец ребенка сбежал.

- Он вернется.

- Мне бы вашу уверенность.

- Притворяйся, пока не получится. Если я не ошибаюсь, именно так звучит расхожая фраза, - сказала она, немного помедлив.

Их взгляды встретились, и он не нашел в себе сил отвернуться. Ему захотелось поднять руку и погладить ее по щеке. Почувствовать, какова на ощупь ее безупречная кожа. Провести большим пальцем по ее губам.

Он посмотрел на ее розовые губы и обнаружил, что они приоткрылись под его пристальным взглядом. Тогда ему захотелось наклониться к ней, накрыть ее губы своими и целовать до тех пор, пока они оба не забудут о цели этой поездки.

Вот черт!

- Не знаю, сможем ли мы найти двойника жениха за несколько дней до свадьбы, - пробурчал он, переведя взгляд на волны за окном. Как жаль, что они не могут сейчас захлестнуть его и остудить его пыл.

- В этом нет необходимости, - произнесла Пайпер хрипловатым голосом, и Калеб испытал удовольствие при мысли о том, что его близость ее тоже волнует. - Мы его найдем, и я напомню ему о его обязательствах.

Калеб посмотрел на нее:

- Почему ему нужно о них напоминать?

- Как много вы знаете о моей семье, Калеб?

- Только то, что вы мне рассказали. Я знаю, что ваши родители умерли.

Пайпер кивнула:

- Да. Наш отец умер всего пять лет назад. Он нас вырастил. Он был далеко не лучшим отцом, - добавила она после небольшой паузы. - О большинстве вещей мы узнавали из книг и телепередач. Об ответственности в том числе. - Она крепко сжала руки, лежащие на коленях. - Очевидно, у Лайама до сих пор с этим проблемы.

- Как такое возможно? Если ваш отец был плохим родителем, Лайам должен был о вас заботиться. Это и есть ответственность.

Пайпер грустно улыбнулась.

- Мне нравится, что вы так думаете, - мягко произнесла она. - Так нравится, что я почти готова позволить вам думать, будто все братья заботятся о младших сестрах.

Нахмурившись, он вспомнил, какими потерянными казались его сестры и брат после смерти их отца. Как они нуждались в любви и защите.

Они нуждались в нем, и он посвятил себя им, потому что считал это своим долгом. Но Пайпер, очевидно, не так повезло со старшим братом.

- Лайам не присматривал за вами.

- Нет, но это вовсе не означает, что он не способен быть хорошим мужем и отцом.

- Это лишь означает, что он плохой брат, - ответил Калеб. - Но вы, несмотря на это, продолжаете его защищать.

- Я его защищаю по той же самой причине, по которой вы заботились о младших сестрах и брате после смерти вашего отца. По которой вы продолжаете о них заботиться.

- Наш отец умер, когда мне было восемнадцать. Эмма была второй по старшинству. Ей было всего одиннадцать. О семье мог позаботиться только я, так что это был не выбор, а осознанная необходимость. Вы, наверное, знаете, что наша мать бросила нас задолго до этого.

- Да, и мне очень жаль.

- Что случилось, то случилось, - ответил Калеб, пожав плечами.

Сейчас он говорил обо всем этом спокойно, но тринадцать лет назад мучился из-за несправедливости произошедшего. Спрашивал себя, почему судьба так жестоко обошлась с его семьей. Ведь его сестры и брат были совсем еще детьми. Иногда это так его беспокоило, что он не мог уснуть по ночам.

- Помню, когда мне было пятнадцать, а Лайаму семнадцать, он переживал особый период и спросил об этом отца.

- О каком периоде вы говорите?

- С его телом происходили изменения.

- В семнадцать лет? - удивился Калеб. - Он поздно созрел?

- Думаю, он созрел раньше, но ему не хватало смелости этим воспользоваться, - улыбнулась она. - У него была подружка. Ее звали то ли Кармен, то ли Камилла. Я не помню. Короче говоря, он спросил отца про презервативы. После этого в комнате воцарилась гробовая тишина. В ситуации не было ничего веселого, но мне стало смешно.

- Какой была реакция вашего отца?

- Он сказал «нет» и ушел.

- Он не ответил на вопрос Лайама?

- Нет. Должно быть, Лайаму стоило больших усилий обратиться к отцу, но он, по крайней мере, попытался. А я сейчас пытаюсь достучаться до своего брата.

- Надеюсь, Лайам начнет тянуться к вам, - произнес Калеб после небольшой паузы.