Читаем Роман о Лондоне полностью

Парк явно не рассчитывал на такой оборот беседы и смотрел на Репнина с изумлением, особенно после того, как Репнин с усмешкой ответил: да, именно, они должны были сделать нечто подобное. То, например, что сделал Барлов. То, что в подобной ситуации сделали бы декабристы, что сделал бы Пушкин или что сделал Тухачевский.

— А вы не хотите учесть, что сделали красные?

— Они, сэр Малькольм, создали армию. Новую армию, — прибавил Репнин, зардевшись. — Для меня что вы ни говорите, этого уже достаточно. Они спасли Россию. Для меня этого достаточно.

Последние слова Репнина окончательно вывели шотландца из себя. Он закричал театрально, во весь голос: что они спасли? Какую Россию? Проходимцы без рода и племени? Космополиты?

Репнин с удивлением глядел на Парка, но не улыбался. Он вспомнил, что там, в России, у него осталась мать, которая, если верить сообщению Красного Креста, пять лет назад еще была жива. Парк тоже встал и уже примирительно говорил: он понимает — в тот момент царской армии трудно было определить свою позицию, решить, куда податься, направо или налево.

Репнин снова заулыбался: да, да, он и сам давно убедился — отдельный человек, отдельный солдат во время войны, в том числе и гражданской войны, лишен свободы выбора, над ним довлеет некая «географическая» судьба. Лично в его судьбе решающим оказалось то, что в Екатеринодаре в штабе Деникина он случайно встретился с отцом.

У шотландца или переменилось настроение, или ему уже надоели распри — он сказал, что отчасти согласен с Репниным. Ведь еще в Фермопилах произошло нечто подобное. Так постоянно было и в Шотландии. Удивительна судьба солдата. Он сочувствует солдатам. И Шотландия ведь страна солдат.

В Шотландии на протяжении долгих веков народный костюм определял истинную судьбу людей, так было и в его собственной семье, и с ним самим. Лондон это прекрасно понял и использовал в своих целях. Шотландцам запретили носить их одежду, возраст которой исчисляется тысячей лет. С августа 1747 года. А за непослушание их наказывали — выселяли в колонии. Надо признать, это некая магия — быть солдатом. А шотландский народный костюм на мужчине — очень красив. Мы не снимали его по ночам и спали одетые на земле, подложив под себя ветки вереска. Макалистеры вынуждены были переселиться в Канаду. Фергуссоны в знак непокорности украсили свои шлемы подсолнухами и терном. Макниллам не осталось ничего, кроме их низкорослых, лохматых кляч и ратного клича: «Победа или смерть!» Buadh ne Bas! Последний Роуз пал в Африке, в борьбе против немцев. Я его знал лично. Да и вы, русские, имели возможность познакомиться с нами во время Крымской войны, прибавил с гордостью шотландец. Кто знает, доколе бы продолжалась эта беседа о солдатах между огромным шотландцем и Репниным, если бы секретари не напомнили сэру Малькольму, что его ждет новый посетитель.

Несмотря на возражения, Парк распорядился, чтобы Репнина отвезли домой на его машине. Распрощался он с ним, вопреки ожиданию, очень любезно.

Очутившись у своего дома, Репнин вышел из машины и, погруженный в размышления, медленно стал отпирать дверь. Сердце стучало так, будто в нем поселилась певунья птичка. Он решил отказаться от любой службы у шотландца и от приглашений на уик-энды в Ричмонде. Ему все это казалось до крайней степени странным.

Но в тот же самый день он получил письмо, точнее, целую пачку писем от адвоката сэра Малькольма. Кипы бумаг. Описание и фотографии судна, предназначенного для постоянных рейсов на линии Лондон — Ленинград. Технические данные корабля, перечень обязанностей бухгалтерии. Валютная система. Указания по валютным операциям. Список портов следования в том и другом направлении. А в отдельном пакете анкеты, которые он должен был заполнить лично.

Ему предназначалось место помощника (следовательно, он таки помощник) бухгалтера на судне. К анкетам были приложены фотографии предназначавшихся для бухгалтерии кают. А в сопроводительном письме сообщалось, что октябрь он проведет в Шотландии. Следует пройти программу некоего курса и в конце его сдать экзамен. Жить они будут в замке. Предусмотрены и развлечения. Форель. Народные танцы. Одну неделю весь экипаж проведет вместе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зарубежный роман XX века

Равнодушные
Равнодушные

«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы. Разговоры, свидания, мысли…Перевод с итальянского Льва Вершинина.По книге снят фильм: Италия — Франция, 1964 г. Режиссер: Франческо Мазелли.В ролях: Клаудия Кардинале (Карла), Род Стайгер (Лео), Шелли Уинтерс (Лиза), Томас Милан (Майкл), Полетт Годдар (Марияграция).

Альберто Моравиа , Злата Михайловна Потапова , Константин Михайлович Станюкович

Проза / Классическая проза / Русская классическая проза

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее