Роман с Пожирателем (СИ)

— Малфой. Это, конечно, не твоё дело, но я всё-таки скажу, — решительно заговорила она, скрещивая руки на груди. — У меня нет никаких романтических планов. Я собираюсь строить карьеру. Но ты должен понять и уяснить раз и навсегда. Я сама решаю, с кем, когда и для чего мне встречаться! Ты хорошо расслышал? — она приподняла подбородок уверенно глядя ему в глаза. — Если я захочу, буду встречаться с Пожирателем смерти… или с двумя, и при этом работать, хоть в Штабе мракоборцев! Мне для этого не нужно официальное разрешение. Всё ясно?

Ехидная ухмылка расползлась на лице коллеги.

— Яснее ясного, Грейнджер. Твоё дело. Помочь тебе сложить вещи?

— Благодарю. Но иди лучше поработай хоть немного.

Малфой резко поднялся и, подходя к двери, наклонился почти в упор к её лицу. Гермиона немного отпрянула.

— Если что, я всегда готов быть жилеткой, — хищно улыбнулся он. Грейнджер упрямо смотрела ему в глаза.

— Иди работай, жилетка! — усмехнулась она.

Когда дверь за Малфоем закрылась, Гермиона выдохнула, её плечи расслабились, а глаза погасли. Что-то отвратительное заползло в душу. Сомнение. Она терпеть не могла сомневаться. Всегда была уверена, что если что-нибудь делает, значит делает правильно. Как так вышло, что Малфой смог поселить в ней сомнения? Грейнджер вдруг осознала, что вообще не рассматривала Трэверса, как героя романа. Он был ей интересен, как человек с загадочным прошлым, которое хочется раскрыть, понять, как он себя чувствует, как видит своё будущее, ведь таких как он много. Тот же Малфой. А сейчас… Гермиона вдруг сместила точку рассмотрения в другую сторону. «Роман. Какой роман? — вздохнула она. — Роман с Пожирателем? Да он в своём уме?»

Гермиона вдруг вспомнила взгляд Майлза. Проникновенный, прямой, открытый. Этот невероятный цвет глаз, длинные ресницы, доходящие до густых аккуратных бровей. Она вдруг задалась вопросом, а колючая ли у него щетина? Очевидно, что он бреется редко, предпочитает этого не делать. Что если коснуться её ладонью? Гермионе ещё ни разу не приходилось общаться с мужчинами, носящими, пусть и не бороду, но недлинную щетину. Что это за ощущение, когда она касается щеки, шеи? Наверное, это щекотно? Мурашки понеслись по всему телу. У него губы красивой формы. Не тонкие, но и не слишком большие. У Трэверса очаровательная улыбка, немного хитрая, как у лиса. Гермиона невольно улыбнулась. Она не рассматривала его, как мужчину! Просто не видела, не думала даже.

Осознание этого подняло волну жара в груди. Она плавно охватила её тело, зажигая глаза девушки искристым блеском. Она нравится ему! Гермиона почувствовала как дыхание учащается, а в ушах начинается перезвон. Майлз решительно действует, чтобы сблизиться с ней, хочет узнать её. Гермионе стало страшно. Нет! Она не готова! Это не по плану! Всё же было так чётко, продумано и разлиновано. Повышение, работа над законопроектом, холодно и ясно. И эти вспышки совершенно ни к чему! Но почему тогда так взволнованно бьётся сердце, откуда эта безрассудная радость от того, что этот удивительный мужчина явился сюда, прямо к её кабинету, чтобы встретиться, просто провести с ней обеденный перерыв. Она вдруг представила, как он склоняется к её лицу, касается губ…

— Малфой! — зарычала она. — Это всё ты! Твой бескостный язык!

***

Незабудка. Майлз просто смотрел на соцветие нежных голубых лепестков, почему-то вспоминая маленькую одиннадцатилетнюю девочку, которую однажды увидел в Хогвартсе. Она сидела одна в Большом зале. Одна среди целого курса гриффиндорцев. Вокруг было шумно, младшие носились туда-сюда, старшие хохотали, а она сидела одна. Гермиона читала. Не делала вид, а действительно читала, закрыв ладошками уши и прижав к голове непослушные кудри. Среди всего этого гвалта Большого зала, несмотря на расстояние, Майлз слышал только её.

«Манящие чары, заставляющие предмет прилететь в руку призывающего волшебника, можно использовать как в чистом виде, так и с указанием нужного предмета. Вот это здорово! Почему это проходят только на четвёртом курсе, это же такое полезное заклинание?! Достаточно направить палочку на вещь и произнести «Акцио»…

В этот момент кто-то из близнецов Уизли пробежал рядом, зацепив и, по всей видимости, сильно дёрнув её за волосы. Гермиона резко вжала голову в плечи и обернулась к обидчику.

— Урок давно кончился, Грейнджер! Тебе не надоело?! — прокричал он.

— А тебе не надоело меня дёргать? Не хочешь извиниться?

— Ну, извини! — усмехнулся он, продолжая свой путь к брату.

Она тут же отвернулась, даже не задумываясь и не анализируя ситуацию. Другая девочка на её месте, как Майлз уже точно знал, стала бы подозревать Уизли в симпатии, думать, что с этим делать. Но не она. Гермиона тут же вернулась к чтению, снова закрывая уши ладошками, прежде откусив кусочек печенья, лежавшего рядом.

— Мистер Трэверс! Вы что, не в себе?! — суровый, почти злобный возглас Люциуса Малфоя заставил Майлза вздрогнуть.