Роман с солнцем (СИ)

Что же случилось? Как же так? Он же только узнал Дани, а уже теряет?

Немыслимо! Невероятно.

Ноги буквально отказывались служить ему. Давид панически боялся не успеть, или приехать только для того, чтобы….

Нет! Нет! Нельзя допускать даже подобной мысли! Все будет хорошо! Просто обязано быть!

Они с Бэлой справятся! Она позвала его! В самый темный час она вспомнила о нем. Значит, они преодолеют все.

Вилья буквально ворвался в больницу и пулей полетел к стойке администратора.

- Меня зовут Давид Вилья. Я должен знать в какой палате сеньорита Маматова с сыном.

Девушка за стойкой равнодушно посмотрела на полубезумного Давида, а когда увидела кто перед ней, сделалась сама любезность:

- Здравствуйте сеньор Вилья! – с лучезарной улыбкой пропела она, – очень раза видеть Вас…..

Глаза Давида приняли угрожающий оттенок:

- Ваши слова не соответствуют ситуации, сеньорита, более того, я нахожу их нелепыми. Я жду ответа на свой вопрос. Где сеньорита Маматова.

Администратор опустила глаза. Улыбка сползла с ее миловидного лица. Она, видимо поняла всю неуместность своего замечания и если бы была немного иная ситуация, Вилья, возможно, посочувствовал ей. Но сейчас все его мысли были заняты Бэлой и сыном.

- Извините, сеньор Вилья, – пролепетала девушка, – палата 407, четвертый этаж и направо.

Давид кивнул и кинулся в указанном направлении.

Войдя в палату, Вилья на мгновение замер. Мир как будто перестал существовать. Он видел только Дани на огромной кровати всего перебинтованного и бледного. Он казался таким маленьким и хрупким на фоне всех этих проводов и аппаратов. А и исхудавшая, осунувшаяся Бэла рядом, напоминала приведение. Она скорбно сидела спиной к нему и сжимала безжизненную руку Даниэля. Плечи девушки вздрагивали от рыданий. Эта картина буквально вышибла из Вильи дух. Они не уберегли его. Он….. если бы он не настоял на своем, то и Бэла и Дани были бы в Мадриде. В безопасности.

Но сейчас не время для самоедства! Главное – Даниэль! Его жизнь! И Бэла. Он, наконец, должен стать ей опорой! Эта девушка нуждается в нем.

Осторожно он подошел к постели сына.

Бэла обернулась и в ее глазах было такое количество страха и боли, что внутренности Давида скрутило словно жгутом.

- Помоги мне спасти его, – прошептала она, – помоги мне, Давид!

И в этот момент Давид четко осознал – с Дани ничего не случится. Он выкарабкается и это будет новым началом. Эта мысль пришла из самой глубины его сознания, с самого отдаленного уголка. Он отдаст свою собственную жизнь, но сын будет здоров. А Бэла счастлива. Пора было выполнять обещания.

- Наш сын выживет, любимая, – твердо сказал Давид и прижал заплаканную девушку к себе, – с ним будет все в порядке.

Бэлла прижалась к нему, словно пытаясь поверить в его слова.

А Давид смотрел на сына и его глаза предательски щипало. Он обрел возможность быть рядом с той, кого любил, в такой ситуации. Но еще будет время все исправить! Все будет хорошо.

====== Теперь может быть ======

Глава 57

Так и случилось.

Через несколько дней напряженного ожидания, в котором он был рядом с Бэлой, не отходя от нее ни на минуту, Даниэль пришел в себя.

Давиду хотелось вопить от счастья.

Хоть Бэла во время их совместной агонии и страха за жизнь ребенка поведала Вилье, что так и не успела рассказать сыну об отце, но он узнал, что сын болельщик Барселоны и мечтает попасть в ее состав. Он был умным, смышленым и не по годам развитым. Мать, умирающая от страха, находила утешение в том, что рассказывала Вилье о жизни Даниэля. О его привычках, курьезных ситуациях и страхах. А Давид слушал, слушал и не мог поверить в то, что тот самый ребенок о котором Бэла говорит с таким энтузиазмом и гордостью, сейчас лежит маленький и беспомощный на огромной больничной кровати.

- Он так похож на тебя, Давид – говорила Бэла – ты даже не представляешь как.

Теперь он представлял. Он видел все совсем в другом свете. Сын пришел в себя и, тьма отступила.

Пока он провел очень мало времени в обществе Дани, но понял, что этот малыш особенный. Он теперь занял в его сердце то место, которое раньше было отведено для Заиды и Олайлы. А теперь рядом с девочками был Даниэль. Маленький, черноволосый херувимчик с его улыбкой.

Вопреки словам Бэлы, Давид считал, что Дани красивее его и уж точно умнее. Разговаривая с ним, Вилья ощущал, что реальность совершенна.

И еще была Бэла. Девушка, которую он любил больше жизни. Сейчас она была рядом. Слушала его, говорила с ним, была рядом.

Он снова целовал ее, умирая от счастья быть рядом. Но футболист понимал, что еще очень многое должен ей. И платить по долгам надо незамедлительно.

Он видел, что она простила его. Ее доброе любящее сердце просто не могло хранить зло в ответ на нежность Давида.

И Вилья не удержался и сказал ей, что любит. Он сказал это не словами, а сердцем, глядя в эти необычные и усталые глаза, он знал, что отдаст жизнь за ее счастье.

Давид понимал ее боль и чувство вины перед его женой и детьми. Ведь Бэла еще не знала, что Пат уже фактически не жена Вилье.