Романовы. Пленники судьбы

У него уже было имя; под псевдонимом «К.Р.» было опубликовано два сборника стихов, получившие в газетах и журналах сочувственные отклики, а крупнейшие художники слова А.А. Фет, А.Н. Майков, И.А. Гончаров прислали ему одобрительные письма.

В свою очередь, «первый композитор России» Петр Ильич Чайковский сочинил несколько романсов на его стихи, ставших сразу очень популярными. Творческая дружба с Чайковским давала много уму и сердцу. Смерть композитора стала тяжелой утратой.

В дневнике 24 октября 1893 года записал: «В эту минуту получил телеграмму от Модеста Чайковского: Петр Ильич в 3 часа ночи скончался. Сердце болью сжимается. Я любил его и почитал как музыканта. Мы были в хороших, сердечных отношениях, мне будет недоставать его. Мы с ним переписывались, у меня хранится немало его писем».

Натура Великого князя трепетно реагировала на все, что давало пищу чувству, вызывало сильные эмоции, порой доходившие до экзальтации. Его происхождение, воспитание и окружение обязывали быть сдержанным, управлять собой даже в самых необычных ситуациях. И он выдерживал почти все 57 лет своей жизни.

Для любого поэта-лирика, а К.Р. принадлежал к числу таковых, летопись его жизни, «биография души» – стихи. Там о многом сказано, все объяснено, все… кроме самого сокровенного.

В душе моей загадочной есть тайны,
Которых не поведать языком,
И постигаются случайно
Они лишь сердцем, не умом.

Так написал Великий князь в стихах, посвященных своей жене через три месяца после венчания.

Константин Константинович женился в апреле 1884 года на немецкой Принцессе Елизавете (Елизавета-Августа-Мария-Агнесса) Саксен-Альтербургской, получившей в России имя Елизавета Маврикиевна. Он был тогда на пороге двадцатишестилетия; его избраннице только недавно минуло девятнадцать лет. Это был выбор Великого князя.

Милая, скромная, улыбчивая Принцесса покорила сердце Константина Константиновича. Ему так было уютно, когда приезжал в Альтенбург («Старгород», как шутливо, на русский манер, называл князь этот небольшой немецкий городок – столицу герцогства). Ему казалось, что рядом с ней будет тепло и спокойно, именно так, как грезилась семейная жизнь.

В пользу этой партии была очень расположена мать Константина Великая княгиня Александра Иосифовна, сама урожденная Альтенбургская принцесса (Елизавета приходилась ей двоюродной племянницей). Убеждение Мама́ тоже сыграло свою роль.

Венчание состоялось в Большой церкви Зимнего Дворца, и впечатления от бракосочетания Константин Константинович отразил в дневнике:

«Отец Янышев венчал нас. Я внимательно следил за ходом службы, стоял смирно, часто крестился и горячо молился. Она тоже крестилась часто, но неправильно, как католички. Вот нам дали кольца. Отец Янышев обращался к Елизавете по-немецки, чем она была очень тронута. Шаферами были Митя и Петюша[56]. Митя по моей просьбе надел на меня венец, а потом держал его над головой. После слов: «Господи, Боже наш, славою и честию венчай я» – я видел уже в Елизавете свою жену, которая дана мне навеки, которую я должен любить, беречь, холить, ласкать».

Через четыре дня, 19 апреля 1884 года, записал: «Она моя жена. Я давно не был так счастлив».

Однако довольно быстро после свадьбы Константин понял, что он не найдет в жене душевного друга. Елизавета оказалась слишком простой, обреченно заземленной. Он знал об этом раньше, но думал, что сможет перебороть незатейливость вкусов и представлений своей «Лилиньки». К тому она не приняла Православия, осталась лютеранкой, а это не могло способствовать подлинному, душевному единению.

«Со мною у нее редко бывают настоящие разговоры. Она обыкновенно рассказывает мне общие места. Надо много терпения. Она считает меня гораздо выше себя и удивляется моей доверчивости. В ней есть общая Альтенбургскому семейству подозрительность, безграничная боязливость, пустота и приверженность к новостям, кажущимся мне не стоящими никакого внимания. Переделаю ли я ее на своей лад когда-нибудь? Часто мною овладевает тоска».

Такие мысли владели Великим князем уже через несколько месяцев после свадьбы. Елизавету главным образом интересовало и увлекало то, что заботило большинство окружающих, но что оставляло равнодушным мужа-поэта.

Константин Константинович изо всех сил стремился увлечь жену темами высокими, проблемами вечными: Жизнь и Смерть, Дух и Плоть, Свет и Тьма. Не раз вступал с ней разговоры о Боге и потаенном смысле всего сущего. Читал и излагал собственное понимание различных мест Священного Писания, делился мыслями и впечатлениями по поводу различных литературных произведений.