Романтический ланч для двоих

– Это замечательно. Значит, теперь вы сможете поплавать и понырять.

– Вы тоже сможете.

– Но я…

– Понимаю, вы не хотите лезть в соленую воду в брюках. Или… в белье.

При упоминании о белье она слегка запнулась. В голове Тристана мгновенно мелькнул образ Джеммы в ее белье. Прекрасная Джемма плавала в прозрачном кружевном бюстгальтере и трусиках, а темно-рыжие волосы струились за ней по воде.

Ему пришлось откашляться, прежде чем заговорить.

– Тогда что вы предлагаете?

– В каюте в шкафу лежат совершенно новые купальные принадлежности для мужчин и женщин. Выберите себе плавки, их стоимость будет добавлена к вашему счету за аренду яхты.

– Значит, мы сможем поплавать? Я видел на корме спуск для купания. – Его тело уже начинало пощипывать от жары. Надо надеть шорты и футболку, вместо того чтобы пытаться произвести на нее впечатление сшитым на заказ в Италии спортивным комплектом. – Мне не терпится залезть в воду.

– Мне тоже. В такой прекрасный день, как этот, невозможно представить ничего более приятного.

Тристан подумал, что может вообразить еще много того, чем было бы приятно заняться с ней в такой прекрасный день. И все это предполагало мало одежды, если она вообще будет.

* * *

Быстро переодевшись, Джемма прошла на корму. Тристан отправился в каюту выбирать плавки и переодеваться. В ожидании его возвращения она вдруг ощутила необъяснимую робость. Хотя она часто плавала, в купальнике Джемма всегда чувствовала себя не совсем уверенно. Из-за того что ее работа предполагала постоянное соседство с очень вкусной едой, всегда казалось, что у нее несколько лишних фунтов, не позволяющих выглядеть безупречно.

Ее купальник представлял собой скромную цельнокроеную модель темно-синего цвета со вставками цвета морской волны по бокам. Выглядел скорее практично, чем гламурно. И ничуть не соблазнительно.

Наконец дверь каюты открылась, и вышел Тристан. Он честно признался в том, что внимательно изучил ее фигуру. Джемма невольно улыбнулась, вспомнив его возбужденные и весьма лестные слова. Расправила плечи, втянула живот. Но уже в следующую секунду, глядя на него, затаила дыхание. В одежде он выглядел прекрасно. Но без нее – ну, или почти без нее – от мужественной фигуры захватывало дух.

На нем были стильные пляжные шорты в мелкую красно-синюю клетку, движения отличались стремительной атлетической грацией, напрочь лишенной всякого смущения. Он выглядел потрясающе. Эти широкие плечи, рельефные мышцы груди и рук, великолепный пресс и длинные мускулистые ноги сочетались в идеальной пропорции. На его теле было не слишком много волос, которые лишь бросали легкую тень в нужных местах на гладкую золотистую кожу.

Увидев Джемму в купальнике, он одобрительно улыбнулся. Эта улыбка, живые глаза и теплое выражение красивого – такого красивого – лица вызвало у нее дрожь в коленях, пришлось ухватиться за поручни, чтобы не пошатнуться. Внутренняя антенна не просто отчаянно работала: она слала короткие сигналы SOS.

Осознав, что стоит не дыша, Джемма попыталась глотнуть воздуха и закашлялась.

– Что с вами?

– Все н-нормально.

Настолько нормально, насколько может себя чувствовать женщина из плоти и крови при виде такого мужского совершенства, пытаясь при этом сделать вид, что оно не производит на нее особого впечатления.

В корзине на палубе команда приготовила стопку полосатых красно-белых полотенец. Взяв одно из них, Тристан протянул его Джемме.

– У вас очень симпатичный купальник.

Откровенное восхищение, с которым он смотрел на нее, успокоило Джемму, и она решила, что нет причин беспокоиться насчет своей фигуры.

Она откашлялась.

– У… у вас тоже.

Тристан взял себе полотенце и обмотал его вокруг шеи. Когда он это сделал, Джемма обратила внимание на длинный красноватый шрам, тянувшийся сверху по плечу, единственное, что нарушало безупречность образа.

Он, видимо, заметил, куда она смотрит.

– Изучаете мое боевое ранение?

Она нахмурилась:

– Вы же сказали, что не участвовали в военных действиях?

– Я имел в виду сражение на поле для поло. Я упал со своего пони и сломал ключицу.

Джемме захотелось протянуть руку и погладить шрам, но она сдержалась.

– Уфф. Наверное, это очень больно.

– Да, больно, – подтвердил Тристан таким тоном, будто говорил о чем-то совсем не важном.

Она не поняла, к чему отнести его интонацию – к его отношению или манере говорить по-английски, – и подумала, как изменилось бы ее восприятие Тристана, если бы она могла свободно говорить с ним на монтовианском.

– Мне поставили титановую пластину с восемью спицами.

– А ваш пони? – Она не увлекалась конным спортом, но знала, что под словом «пони» игроки в поло понимают очень дорогих чистокровных лошадей. Играть в поло могли позволить себе только очень богатые люди.

– Слава богу, не пострадал. Этот пони – мой любимец. С ним мы одержали много побед.

– И вы до сих пор играете в поло?

– Надеюсь, что этим летом смогу играть за команду Монтовии.

Джемма представила Тристана в обтягивающих белых бриджах и высоких черных сапогах, игрока в поло, слившегося с любимым конем в одно целое.

– Вы играете в поло за сборную своей страны?