Романтический манифест

Социальный статус триллеров обнаруживает глубокую пропасть, в современной культуре — пропасть между народом и его «интеллектуальными лидерами». Потребность народа в луче романтического света огромна и трагически сильна. Обратите внимание на необыкновенную популярность Микки Спиллейна и Яна Флеминга. Сотни писателей, разделяя современный взгляд на жизнь, пишут омерзительные вымыслы о борьбе зла против зла или в лучшем случае серого против черного. Никто из них не стяжал такого количества пылких, преданных последователей, как Спиллейн или Флеминг. Это не значит, что романы Спиллейна и Флеминга воплощают безукоризненно рациональное мировоззрение — и тот и другой тронуты цинизмом и отчаянием «злой вселенной», но совершенно по-разному оба предлагают читателю главный элемент романтической литературы: Майк Хаммер и Джеймс Бонд — герои.

Именно эту универсальную потребность не могут ухватить или осуществить сегодняшние интеллектуалы. Изношенная, выхолощенная, непроветренная «элита» — подвальная «элита», без спросу переведенная в пустующие гостиные и спрятавшаяся за пыльными шторами от света, воздуха, грамматики и действительности, — старается сохранить застоявшуюся иллюзию своего альтруистически-коллективистского воспитания. Ей видится тупой, униженный, немой народ, чьим «голосом» (и чьей повелительницей) она должна быть.

Обратите внимание на тревожное, отчасти покровительственное, отчасти подобострастное увлечение современных интеллектуалов «народным» искусством — примитивным, анонимным, неразвитым, неинтеллектуальным. Заметьте, как «чувственны» и «приземленны» их фильмы, изо бражающие человека непотребным животным. Реальность, в которой народ не туп, уничтожила бы эту элиту, коллективистская джига унялась бы. Всепоглощающее чувство вины не вынесло бы нравственной жизни и нравственного героя. Они стерли бы лозунг, позволяющий барахтаться в нечистотах, приговаривая: «Ну, что же тут поделать еще!» Наши интеллектуалы не могут допустить в свою картину вселенной людей, которым нужен герой.

Образчик этой культурной пропасти, маленький образец глубокой трагедии, можно увидеть в интересной короткой статье из журнала TV Guide[13], озаглавленной «Жестокость может быть веселой» и снабженной красноречивым подзаголовком: «В Британии все смеются над “Мстителями” — кроме публики». «Мстители» — сенсационный телесериал, повествующий о приключениях секретного агента Джона Стида и его привлекательной помощницы Кэтрин Гейл, которые, как сказано в статье, «окружены восхитительно изобретательными сюжетами». Сериал «приковывает внимание огромной аудитории. Все постоянно поминают Стида и миссис Гейл».

Но недавно «открылась тайная печаль продюсера Джона Брайса: “Мстители” задумывались как сатира на триллеры о контр разведчиках, а британская публика упорно воспринимает их всерьез».

Интересно, как произошло это «открытие». «То, что “Мстители” — сатира, британскому телевидению почти целый год удавалось держать в секрете. Так могло бы и продолжаться, но сериал стали обсуждать на другом шоу под названием “Критики”». Один из этих критиков, к удивлению остальных, сказал: «Разумеется, все понимают, что это сделано для смеха». Никто из «всех» не согласился, но продюсер «Мстителей» подтвердил эту точку зрения и «угрюмо» (как сказано в статье) обвинил публику в том, что она не сумела понять намерений авторов фильма — не стала смеяться.

Заметим, что романтические триллеры — безмерно сложная работа. Они требуют такого уровня способностей, находчивости, изобретательности, воображения и логики, такой талантливости продюсера, или режиссера, или сценариста, или актеров, или всех их, вместе взятых, что практически невозможно дурачить целый народ в течение года. Здесь были бесстыдно использованы и обмануты еще чьи-то ценности, не только публики.

Очевидно, повальное увлечение современных интеллектуалов триллерами в значительной степени спровоцировано эффектной фигурой Джеймса Бонда и его успехом. Но они, в духе современной философии, хотят одновременно пить из колодца и плевать в него.

Если вы думаете, что поставщиками развлечений в средствах массовой информации движет в первую очередь коммерческая алчность, пересмотрите свои предположения. Продюсеры фильмов о Джеймсе Бонде, похоже, вознамерились уменьшить собственный успех.

Вопреки чьим-то усиленно распространяемым суждениям, в первом из этих фильмов, «Доктор Но », не было никакой «иронии». Это был чудесный пример романтического искусства — в постановке, режиссуре, сценарии, операторском искусстве и в особенности в игре Шона Коннери . Появившись на экране, он просто блистал техникой, элегантностью, остроумием и сдержанностью — когда его спросили: «Кто вы?», камера впервые взяла крупный план, и он тихо ответил: «Бонд. Джеймс Бонд», публика в тот вечер, когда я смотрел этот фильм, разразилась аплодисментами.