Романтический ультиматум

Рокки залаял и вылетел в гостиную. Сердце Кармел подскочило к горлу при звуке открывающейся двери квартиры и возбужденных воплей, когда Рокки приветствовал своего хозяина. Росс вернулся рано. Кармел не тронулась с места, сдерживая глупое желание выбежать к Россу со столь же восторженным приветствием. Нельзя сейчас быть мягкотелой. Это последняя ночь… Так оно и должно быть… Но когда Росс окликнул ее, сердце Кармел бешено забилось, и за всплеском возбуждения последовала тоска, которую невозможно было игнорировать. Кармел вышла в гостиную и увидела его, высокого, неукротимого и такого горячего в своем деловом костюме, одной рукой гладящего собаку, а другой срывающего галстук. Его пристальный взгляд остановился на ней, собственнический и напряженный – как всегда. И пьянящий прилив адреналина и желания пронзил Мел.

– Привет, как дела? – спросила она, смутившись, когда ее голос сорвался.

– Хорошо, – сказал Росс. – Теперь я наконец дома.

Слово «дом» эхом отозвалось в ее груди. Это не ее дом, это дом Росса, он не хочет, чтобы Кармел была здесь долго. Росс быстрым шагом подошел к Кармел, обнял ее и нежно прошептал:

– Пойдем в спальню.

Он поднял ее на руки и зашагал через комнату к винтовой металлической лестнице в центре большого помещения. Мел обхватила его ногами за талию и жадно поцеловала. Секс уберет эту тоску. Но когда они вместе ворвались в его спальню и начали срывать друг с друга одежду, жестокая боль в груди и безумное чувство отчаяния и растерянности отказывались уходить.

Росс медленно вышел, последние спазмы очередного бешеного оргазма все еще пульсировали в его организме, когда набухшая плоть Мел отпустила его. Он скатился с Кармел, растянулся, измученный, удовлетворенный, но все равно желающий ее снова и снова. Росс прикрыл глаза рукой, сдерживая сдавленный стон. Он овладел ею как сумасшедший. Снова. У него даже не хватило такта подождать, пока они поедят. Черт возьми, он даже не смог остановиться по дороге домой, чтобы купить еду им на ужин!

Почему этот голод продолжал усиливаться? Почему Росс не мог перестать думать о ней? Весь день. За последнюю неделю он потерял концентрацию на работе, сократил свой стандартный четырнадцатичасовой рабочий день до восьми часов, потому что не мог больше находиться вдали от нее. Сегодня утром он мечтал о ее стонах во время телефонной конференции по поводу чрезвычайной ситуации с контейнеровозом в Мексиканском заливе – и выставил себя дураком перед главой южноамериканского подразделения «де Кортни». Росс понятия не имел, что они обсуждали, когда коллега задала ему прямой вопрос.

Проанализировав случившееся, Росс вдруг понял, что виной была не только страсть. Это было что‑то большее. Он полюбил засыпать с ней рядом. Россу нравились пятна яркой краски в ее волосах после работы, которые он с удовольствием смывал после того, как они занимались любовью. Росса грели мысли том, что она будет дома вечером, ожидая вместе с Рокки, когда он вернется из офиса. Кармел заставила его понять, что он никогда по‑настоящему не считал свою квартиру домом до этой недели – что было нелепо, учитывая, что он владел ею более шести лет, с тех пор как переехал на Манхэттен. Но хуже всего было осознание того, как сильно ему будет не хватать всех этих вещей, когда она уедет завтра утром.

Кармел зашевелилась рядом с ним и села.

– Ты принес что‑нибудь на ужин? – спросила она.

Росс посмотрел на нее, неизбежный голод возродился, когда он впитал вид ее обнаженной спины. Его взгляд скользнул вниз к ее ягодицам.

– Не сегодня, – сказал он, не в силах остановить себя, протягивая руку, чтобы погладить мягкую выпуклость. Мел вздрогнула, и Росс поднял пальцы, чувствуя, как жар снова поселяется в паху. – У меня закончились идеи. Мы перепробовали практически все кухни, где я обычно беру еду, – солгал он, чтобы скрыть правду, что он не хотел ждать ни минуты дольше, чтобы снова увидеть ее. – Как насчет того, чтобы я пригласил тебя куда‑нибудь поужинать? – Он заставил себя спросить, хотя последнее, что он хотел сделать сейчас, – это покинуть квартиру. Точнее, кровать. Правда заключалась в том, что, если бы мог, он бы с радостью провел следующие четырнадцать часов, перед ее отлетом домой, глубоко внутри ее, потеряв себя в этой зажигательной физической связи. Он не хотел думать о том, что будет после ее ухода. И о сильном желании попросить ее остаться еще на некоторое время. Он даже придумал план: взять целую неделю отпуска впервые после смерти своего отца десять лет назад. Но он отказался от этой идеи по дороге домой.

Когда, черт возьми, Росс стал настолько одержим ею?! Это было бы смешно, если бы не было так чертовски тревожно. И действительно ли было разумно проводить с ней двадцать четыре часа в сутки, когда он и так каждую свободную минуту думал о ней?

Кармел улыбнулась той быстрой, щедрой улыбкой, которая всегда заставляла его сердце подпрыгивать в груди.

– Было бы великолепно. За последние несколько дней я мало что видела, кроме квартиры, – сказала она. – Но сначала я должна тебе кое‑что показать, – добавила Кармел.