Романтическое заклятье

Ынтхак присела рядом со Жнецом и начала помогать ему разбирать постиранные вещи. Она специально отворачивалась от Гоблина, который крутился вокруг них, пытаясь поймать ее взгляд. Ей не хотелось смотреть в глаза Гоблину, который не был виноват в ее плохом настроении. Хотя нет, был. Ведь она грустила из-за него. Жнец сначала посмотрел на Гоблина, который белье не разбирал, а лишь без толку вертелся рядом. Потом взглянул на Ынтхак. Он мог лишь предположить, что они поругались из-за пяти миллионов вон. Чтобы как-то сгладить неловкое напряжение, которое возникло между этой парой, Жнец обратился к Ынтхак:

– Я вроде видел уже этот шарф. Ты же в нем тогда была, десять лет назад?

– Да, точно. Это мне от мамы осталось. Мама думала, что я вижу призраков из-за того, что у меня гоблинская метка на шее. И если ее закрыть шарфом, то призраки меня не найдут. Поэтому с самого раннего детства она мне всегда повязывала шарф, хотя это не помогало. А привычка носить шарф осталась. Он мне о маме напоминает…

Жнец был поражен: он спросил просто из вежливости, чтоб разрядить обстановку в доме, а Ынтхак ответила так искренне и подробно. Стоявший рядом Гоблин был тоже удивлен. С виноватым видом Жнец повернулся к Гоблину:

– Да дай ей уже эти пять миллионов!

– Ты опять про влюбленных заговорил?

Ему снова послышалось другое. Мрачный Жнец и Ынтхак подняли на него глаза. По их взглядам Гоблин понял, что они обо всем догадались. Он растерянно почесал затылок, но слово – не воробей, вылетело – не поймаешь.

– Я смотрю, тебя о чем ни спроси, тут же целая история наготове. Теперь даже сам вопрос задать боюсь. – От растерянности Гоблин ни с того ни с сего набросился на бедную Ынтхак. Но та как ни в чем не бывало продолжила болтать со Жнецом. Ей было интересно, определился ли он уже со своим именем.

Чтобы снова привлечь внимание отвернувшейся девушки, Гоблин пытался заговорить об учебе, экзаменах, будущей работе, но делал это в своем ужасном стиле: «Это так ты в университет готовишься?» или «Думаешь, на радио таких берут?» В итоге все его попытки имели обратный эффект – Ынтхак, заведясь, обратилась к Жнецу:

– Знаете, если вы еще имя не выбрали, то можно взять Пак Поком?[22] Как вам?

– Что? И это за все, что я для тебя сделал? Ты-то пока только меч и смогла увидеть!

– Ах, вот как? А из-за кого у меня эта отметина? Из-за кого я постоянно призраков вижу? – Ынтхак подскочила с места, отшвырнув в сторону сложенное белье. Она решила, что если уж он чем-то недоволен, то у нее тоже есть причины обижаться. Если до этого она избегала смотреть ему в лицо, пытаясь совладать с гневом, то теперь она своим взглядом просто сверлила Гоблина, который вообще ее не понимал и все выворачивал наизнанку.

Гоблин тоже чувствовал себя обиженным. С чего вдруг она так себя с ним ведет? Неужто действительно из-за денег? Может, дать ей эти пять миллионов? Если она все узнает, то расстроится еще больше.

Гоблин подскочил к ней и откинул волосы с ее шеи:

– Ты про это? Ну и что, так даже красивее!

От того, что он неожиданно оказался так близко, Ынтхак вся напряглась:

– Вы… вы что, меня сейчас за волосы оттаскать решили? Вот поэтому вас мечом и проткнули. Если так с человеком поступили, то наверняка были на то причины!

– А ты всегда норовишь ткнуть в рану побольнее! Часом не психопатка?

– А вы что, не такой же? Поначалу что мне говорили? «Ты не невеста Гоблина», «Не живи пустыми разговорами, живи в реальности» – сами бьете по больному и думаете, что такой белый и пушистый?

– Да я же ради тебя так говорил! Я за тебя переживал!

Обстановка в комнате накалилась, они оба уже кипели от злости. Затесавшийся между ними Жнец мог лишь сконфуженно наблюдать за их ссорой. Ынтхак тоже решила не упускать шанса и высказать все, что накопилось у нее на душе. Пусть не думает, что ей и сказать в ответ нечего!

– Если за меня переживали, то где тогда мой парень, а? Работа, тетка, ПАРЕНЬ! Еще дух-покровитель называется! Обещание-то не выполнил!

– Да здесь он!

– Где «здесь»?

– Прямо перед тобой! Я!

Только что они яростно ругались, и тут в один момент оба замолчали. В гостиной наступила тишина. Они отвели глаза друг от друга.

Бледное лицо Мрачного Жнеца скривилось: прямо живая иллюстрация к поговорке «Милые бранятся – только тешатся».

Ынтхак чуть ли не бегом поднялась на второй этаж и захлопнула за собой дверь комнаты. Прислонившись к косяку, она наконец смогла отдышаться. Сердце бешено колотилось, про свою досаду она и думать забыла. У нее в ушах еще звучала каждая буква тех слов, которые прокричал Гоблин.

– Да он с ума сошел. Он – мой парень? Еще чего! Это кто так решил? Он что, меня любит? Еще не хватало!

Ее щеки горели огнем. Был уже конец осени, фактически зима, но ей было жарко. Она принялась обмахиваться рукой, пытаясь унять этот жар.

Комнатой ниже происходило все то же самое: закрыв за собой дверь, Гоблин был в полном смятении. Впервые за девятьсот лет у него ТАКОЕ сорвалось с языка. Строго говоря, это было не совсем верно, ведь он должен был стать не ее парнем, а мужем.