Романтическое заклятье

– Вот попал в оборот… – вслух произнес Гоблин. Но на губах блуждала улыбка.

Столкнувшись на следующее утро в гостиной, они почему-то старательно избегали смотреть друг другу в глаза. «Парень, он сказал, что он мой парень», – все вертелось и вертелось у Ынтхак в голове. Стоило ей взглянуть на него, как ее лицо снова начинало пылать. Она попыталась уйти, сделав вид, что ей захотелось пить, но Гоблин позвал ее.

– Чжи Ынтхак!

Она обернулась. Гоблин смотрел в потолок, будто и не окликал ее только что.

– Мне очень неудобно за вчерашнее, – с трудом выдавил он из себя.

Тут уже и Ынтхак могла быть искренней.

– Мне тоже. Теперь можно с чистой душой признаться, что я проголодалась?

– Да? Тогда и я могу с чистой душой спросить: «Хочешь мяса?»

У нее на лице снова появился румянец.

– Я сейчас, только куртку накину. Вы тоже наденьте что-нибудь. – Кивнув, Ынтхак помчалась к себе.

– Уже готов!

Выйдя вслед за Гоблином в коридор, Ынтхак тут же очутилась в ресторане. Она все никак не могла привыкнуть к тому, что вот так легко и просто можно попасть за границу. Ынтхак не могла скрыть своей радости, аж зажмурилась от восторга. Увидев ее такой счастливой, Гоблин тоже не мог сдержать мягкой улыбки.

– Да это уже нашим привычным местом стало! Мы же в прошлый раз вон там сидели? – Она уже бежала к знакомому столику. Гоблин сам довольно часто бывал в этом ресторане, проходящий официант его узнал и любезно поприветствовал постоянного клиента, чуть задев его рукавом своей рубашки.

В этот же миг перед глазами Гоблина словно прокрутилась кинолента.

Он видел все тот же ресторан, тот же столик в самом центре зала, за ним сидела Ынтхак. Но что-то изменилось. Одежда на ней была уже другой. Вместо голубой куртки – пальто темно-бежевого цвета. Аккуратная короткая стрижка. С радостным выражением лица она с кем-то говорила по мобильному телефону. Гоблин мог лишь безучастно наблюдать за этой сценой со стороны.

– …Ну да. Надо же было хоть раз за границу съездить, раньше-то не доводилось.

– О том и речь. С чего вдруг так понадобилось ехать именно в двадцать девять лет? Я в двадцать девять даже в магазин напротив не выходила.

– Серьезно?

– Ну да. А зачем? Мне ж там свиданий не назначали.

Короткое каре открывало длинную белую шею девушки. Которая никогда не была за границей. И у которой не было гоблинской метки.

Гоблин все понял. Ей сейчас не девятнадцать лет, это Ынтхак в двадцать девять.

– Мне здесь все так нравится, как будто уже не в первый раз сюда приезжаю. Только ориентируюсь пока не очень. Зато голодать не приходится: только что огромный стейк заказала. Кстати, ресторан такой шикарный. У меня здесь свидание.

– Да ресторан – это ерунда, главное, чтоб мужчина шикарный был. Ладно, я спать. Давай, пока.

Это была Санни. Ее последняя фраза заставила Ынтхак улыбнуться. Она выглядела очень счастливой. Закончив разговор, она посмотрела куда-то вбок и помахала кому-то рукой:

– Господин директор, я здесь! – На ее лице расцвела широкая искренняя улыбка.

По этой улыбке Гоблин понял: для двадцатидевятилетней Ынтхак его не существует. Он стерт из ее памяти. Начисто.

Гоблин снова вернулся в реальность, которую ему заслонил проходящий мимо официант. Пока он был в своем видéнии, здесь прошло совсем немного времени. Ынтхак склонилась над меню, все еще размышляя, что выбрать. Ее гоблинская метка по-прежнему была на своем месте. Образ этой Ынтхак, которая что-то спрашивала у Гоблина, наложился на образ той, взрослой Ынтхак, радостно машущей кому-то рукой.

– В двадцать девять ты все так же лучишься светом, как и сейчас. Но рядом с тобой не я. Моя жизнь, точнее, мое бессмертие закончилось. Я уйду, и после моей смерти ты будешь сидеть на этом месте и жить замечательно полноценной жизнью, забыв про меня.

Перед ним, словно страницы книги, пронеслись те моменты, когда они были вместе. Вот она протягивает руку за букетом белых цветов гречихи. Вот она с улыбкой говорит: «Я вас люблю». Вот она бежит к нему мимо фонтана. А он… Он, стоя напротив повзрослевшей Ынтхак, медленно исчезал с каждой перевернутой страницы.

– Я должен исчезнуть. Чтобы она могла радостно улыбаться. Я должен сделать этот выбор. Покинуть этот мир.

Стерлось и решение, которое он когда-то принял. Осталась лишь чистая страница. Белоснежная пустота.

– И все-таки я сделал окончательный выбор.

Оторвавшись от меню, Ынтхак подняла голову на его отрешенное бормотание. Ее тонкую переносицу прорезала печальная морщинка.

Глава 11 Светлый миг

Все было хорошо до тех пор, пока они не сели за столик и не начали смотреть меню. Про школьниц говорят, что они готовы хихикать, только палец покажи, но и у Гоблина настроение менялось чуть ли не от каждого дуновения ветра. Теперь он смотрел на нее каким-то странным отсутствующим взглядом, от которого веяло таким холодом, что Ынтхак даже кусок в горло не лез.