…Комплект журнала «Русский паломник» за 1903 год… брошюрку «Русский в Италии», на обложке которой отпечатан был курящийся Везувий…
— «Русский паломник» — иллюстрированный еженедельник, посвященный описаниям храмов, церковных древностей, путешествий к святым местам и к русским и заграничным святыням, печатавший историко-этнографические очерки, жизнеописания, рассказы религиозно-нравственного содержания и проч. Выходил с 1885. Чтение этого журнала в фельетонах 20-х годов фигурирует как признак отсталости: ср. замечание А. Зорича об «отставных заштатных экзекуторах, не переносящих современной прессы по причине беспокойного тона, но предпочитающих чтение «Русского паломника» отца Иоанна Кронштадтского за 1884 [sic] год» [Товарищ из центра // Сатирический чтец-декламатор].Брошюра «Русский в Италии» входила в серию самоучителей-разговорников иностранных языков «Русские за границей», издававшуюся в начале века. Наличие в библиотечке отца Федора изданий, посвященных паломничествам и путешествиям, видимо, намекает на авантюрную жилку в характере этого героя и предвещает его странствия. Курящийся Везувий — не предвестие ли катастроф конца романа, где отец Федор терпит крах своих предприятий, застревает на вершине Кавказа и снят оттуда пожарными? [см. ЗТ 1//32, сноску 2]. В начале странствий Воробьянинова тоже вводится род символического предвестия неудачи — «Титаник» [см. ДС 4//9].
3//11
Колбаска содержала в себе двадцать золотых десяток…
— Золотые десятки — десятирублевые дореволюционные золотые монеты с профилем Николая II. В годы инфляции и нэпа прозывались «рыжиками», припрятывались многими «на черный день» или, напротив, в надежде на скорое возвращение старого режима. «Николаевские золотые, вынутые из тайника в дымоходе, империалы, пять лет пролежавшие в железном ларце под заветным дубом, золотые столбики возникали и исчезали…» [Никулин, Время, пространство, движение, т. 2: 13].1
[к 3//8]. Ср. также подобную дому шкатулку Чичикова — со сложным «планом и внутренним расположением», со множеством отделений и «закоулков» [гл. 3]. По проницательному наблюдению А. Белого, в чичиковском ларце «утаено подлинное лицо… героя; он и ларчик, и символ души Чичикова» [Мастерство Гоголя, ГИХЛ, 1934,44]. О психологической подоплеке ларцов, сундуков, шкафов и т. п. как моделей интимности см. Bachelard, The Poetics of Space, гл. 3. Про один неуютный, угнетенный семейной тиранией дом говорится, что там «ни у кого не было ни угла, ни ящичка своего» [Леонов, Вор, 74]. В романе Жюля Романа «Шестое октября» (первая книга эпопеи «Люди доброй воли») один из молодых героев, вспоминая свою службу в армии, ощущает солдатский сундучок как центр своего тогдашнего существования: «Ему припоминаются иные мучительные вечера в казарме, когда в вещах своего «личного ящика» он готов был видеть единственный смысл существования: «Я, кажется, мог бы дать себя убить на этом ящике, защищая их»» [гл. 7].В наши дни тоже можно наблюдать среди людей, проводящих часть жизни на службе, это стремление выгораживать для себя интимное пространство. Мы имеем в виду обычай держать на своем рабочем месте (на столе, в кассе, на приборной доске такси или поезда и т. п.) фотографии детей и близких и иные личные реликвии или талисманы. Пережиток старинного сундучка — в том, что часто этот маленький личный алтарь устраивается в укромном, отгороженном от посторонних уголке или отсеке рабочего места.
4. Муза дальних странствий
4//1
Заглавие.
— Позаимствовано из Н. Гумилева: Муза Дальних Странствий упоминается в поэме «Открытие Америки» (неоднократно) и в стихотворении «Отъезжающему»:Вопросы огоньковской «Викторины»: «24. На каком корабле Колумб отправился в свое путешествие, когда он открыл Америку?» Ответ: «Св. Мария» [Ог 22.04.28]. «33. Как назывались корабли, на которых Колумб открыл Америку?» Ответ: «Каравеллы — крупные быстроходные суда в Испании» [Ог 24.08.28].
4//2