Романы Ильфа и Петрова

Слышен звон бубенцов издалека… — Романс (музыка А. Бакалейникова) на слова Александра Кусикова (1896–1977) — поэта, близкого к С. Есенину и имажинистам: Сердце будто забилось пугливо, / Пережитого стало мне жаль. / Пусть же кони с распущенной гривой / С бубенцами умчат меня вдаль, и т. д., с припевом: Слышен звон бубенцов издалека… и т. д. [текст в кн.: В Политехническом, и в кн.: Русский романс на рубеже веков].

Подобно «Кирпичикам» и другим шлягерам, этот популярнейший в 20-е гг. романс породил множество пародий и применений к актуальным темам: Слышен звон серебра из кармана, / Эти деньги на пьянство пойдут, / А вдали показалась пивная: / Гражданин, не причаливай тут! или: Слышно хлопанье пробок от пива, / От табачного дыма туман… / А в культурной пивной так красиво / С бубенцами играет баян, и т. п. [Шефнер, Имя для птицы, 481]. Слышен звон голосов издалека, / Это Энгельса учит рабфак. / В «Анти-Дюринг» влюблен он глубоко, / Весь революционный, как мак [С. Карташов, У пролетарского камина, Бу 12.1927]. Слышен шум поездов издалека, / Это тройки контрольной набег, / И растратчики, воры, пьянчужки / Побелели, как искристый снег[К. Мазовский, Эстрада, Бе 02.1928], и многое другое.

8//4

— Песни народностей? — Репертуарный термин 20-х гг. Ср.: «Ирма Яунзем (песни народностей)» [ИЗ 48.1928]. «Культурная база для народностей Севера» [Пр 30.07.27]. «Танцы меньшинств», «танцы народностей» [Эренбург, Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца (1927), гл. 16 и 30]; «карнавал народностей» [Ог 1928] и т. д. Из юмористического журнала: «За последнее время внимание широких танцующих масс привлекает так называемый «характерный танец народностей»» [Ив. Прутков, Бе 04.1928].

8//5

Альхен мановением руки распустил хор… — Данное место может быть отголоском пушкинской «Полтавы»: Вдруг слабым манием руки / На русских двинул он полки. Общее место романтических поэм XIX в. — знак рукой, распускающий подданных. Ср. пушкинское же: Но повелитель горделивый / Махнул рукой нетерпеливой: / И все, склонившись, идут вон [Бахчисарайский фонтан]. То же у эпигонов: Подает Хан знак уйти / Всем без исключенья; Дал знак рукою горделиво… / Все удалились торопливо [Жирмунский, Из истории русской романтической поэмы, 262–263].

8//6

Он давно уже продал все инструменты духовой капеллы. — Ср. корреспонденцию о заведующем клубом, проигравшем в казино 16 инструментов духового оркестра, в фельетоне М. Булгакова «Самоцветный быт» [1923, Ранняя неизданная проза].

8//7

Здесь стояли койки, устланные… одеялами, с одной стороны которых фабричным способом было выткано слово «Ноги». — «Об одеяле со словом «Ноги»… Ильф весело писал жене из Нижнего Новгорода еще в 1924 г.», — сообщает Яновская [27].

8//8

Дверные приборы были страстью Александра Яковлевича. — Увлечение дверными пружинами и противовесами — по-видимому, довольно распространенная черта в учреждениях тех лет, если судить по воспоминаниям [см. выше, примечание 1] или по заметке из журнала «Крокодил»: «Техника в Перми свирепствует. В каждом учреждении, например, двери механизированы. Для того, чтобы посетителям труднее было войти, к дверям на веревке через блок привешивают разный груз. На почте — гиря в 10 килограммов, в редакции газеты «Звезда» — пивная бутылка с песком, а в других местах — просто куски железа» [В. Малюта, Город чудный, город древний, Кр 11.1930]. Примитивные дверные приборы широко применялись и до революции, например, в петербургских харчевнях: «Блоком служил или привязанный кирпич, или подхваченная за горлышко бутылка, или кусок железа» [Горный, Санкт-Петербург (Видения), 2000, 37].

8//9