Ромашка. Легенда о пропавшем пирате

Началась проверка оружия. Эй достал два огромных револьвера. Он пробовал курки, продувал дула. Зарядил каждый шестью патронами. Оставшиеся боеприпасы тщательно осмотрел один за другим и поделил на две равные части. Всего двадцать два патрона. Этого достаточно? Конечно, у него был карманный нож, заточенный и послушный, который я видела уже столько раз, что даже не верилось, будто бы он способен на преступления. Эй стриг мне этим ножом волосы, чистил рыбу, резал по дереву – на это нож годился. А вот ранить или убить? Пусть лучше лежит глубоко в кармане!

Опершись на мачту, я наблюдала, как Эй и Парро вдвоем возились со снаряжением – серьезно, будто мальчишки, игравшие в шарики. Парро, в свою очередь, выставил напоказ оружие. Сначала короткоствольный револьвер: он его спокойно разобрал, осмотрел и почистил, а Эй собрал обратно с закрытыми глазами. В кожаной сумке у Парро нашлось два десятка патронов. Он разложил перед собой три огромных прямых ножа – эти тонкие лезвия я уже видела. Парро аккуратно, до блеска натер их о рубашку. Мне стало смешно: вряд ли от такого снаряжения задрожит вся Ирландия! Заметив мою улыбку, Парро с необыкновенной ловкостью бросил нож – тот сухо вонзился в мачту прямо над моей головой! Я остолбенела. Второй нож завибрировал прямо у моей левой щеки – я даже не заметила, как он его метнул.

– Смейся, Ромашка! Ай!

От боли он выпустил третий нож. Я отскочила в сторону. Эй заломил ему руку за спину. Чертов метатель ножей!

– Парро боялся, что сноровку потерял, – заскулил пират, растирая руку. – Убедил в обратном, народ?

Забрав ножи, он подозрительно осмотрел лезвия, снова вытер их о рубашку и положил на скамейку. Три револьвера и четыре десятка патронов. Эй заострил огромный дубовый кол, наточил кошку. Вот и весь арсенал. На моей памяти Эй ни разу не стрелял уже долгие годы. Хотя, может, нельзя разучиться стрелять…

Что стало с ружьем, которое было у Парро в гроте? Разве он не захватил его с собой при отплытии?

На дне бота лежали топорик и пила. Я неуверенно положила топорик на скамейку. Эй улыбнулся, взял его и показал мне, как перебрасывать оружие из руки в руку. Отдал обратно, помог найти точку опоры: надо держать за рукоятку прямо у лезвия. Взялся за точильный камень.

– Раз уж тебе придется играть с большими дядями, у Парро для тебя тоже кое-что есть.

Он достал маленький позолоченный пистолет, который легко ложился в руку. На костяной рукоятке были выведены инициалы «М. Б.».

– Женская штучка. Подарок. Будь осторожна, там всего два патрона. Хорошо пораскинь мозгами.

Пистолет оказался гладкий и аккуратный, как галька в наших краях. Столько таких камешков я бросала! Я спокойно прицелилась между ног Парро и спустила курок. Выстрел больно отдался у меня в запястье. Парро отпрыгнул и злобно плюнул.

– Боже! Девчонка!

И весь побледнел. Дрожи, Парро, король Ирландии!

Я аккуратно положила пистолет на скамейку. За моей спиной Парро прошептал:

– Балда, там остался только один патрон.

– Не хочу когда-нибудь стоять перед выбором, – ответила я.

– Ты вылитая моя сестра!

И он снова плюнул под ноги.

Прошла еще одна ночь: наш бот шел вперед, подгоняемый попутным ветром. Мужчины сменяли друг друга, пока я спала долгожданным спокойным сном. Когда я проснулась, то удивилась: берег был совсем рядом. Я могла бы дотронуться до него. Но легче мне не стало, как я наивно ожидала. Будущее так туманно! Мы наконец-то пересеклись с другими кораблями. Эй и Парро не обращали на них внимания: они думали, что довольно далеко ушли от Финнеганов с помощью пароходов. Они считали, что мы их опережаем примерно на день.

Эти края, очевидно, были им знакомы. Их взгляд, обращенный к берегу, вдоль которого мы плыли на запад, преисполнился нежности. Они рассматривали его до мельчайших деталей, странно улыбались, вдыхали воздух полной грудью. Еще немного – и начали бы здороваться с каждым, кто попадался нам на пути. Эй знаками подзывал меня к себе и показывал то на какой-нибудь островок, то на какие-то деревья, склонившиеся над волнами. Что он пытался мне сказать? Что он провел здесь замечательные годы? Что он хочет, чтобы я посмотрела вокруг его глазами, чтобы почувствовала то, что он когда-то чувствовал? По его лицу читалось: он был здесь счастлив, но об этом Парро не рассказывал в своих историях. И сейчас Эй не думал о сокровищах.

Мы шли вдоль берега в тени невысокой скалы. Внезапно я задумалась: а каким взглядом я буду смотреть на Дьепп, когда вернусь? Резко, с недоверием? Равнодушно, с дрожью? Вернусь ли я когда-нибудь?

Эй и Парро стояли лицом к ветру – казалось, к ним вернулись силы, омолодив их и смыв кровь с рук. Получается, единственный дорогой сердцу край – это край, где прошла молодость?

– Эй!

Он меня не слышал. Может, из-за шума волн. А может, мой голос изменился.