Ромашка. Легенда о пропавшем пирате

Тем временем я продолжала размышлять. Допустим, что Клифден, как утверждает Эй, в дне плавания. Допустим, если все пройдет гладко, нам понадобится день-два, чтобы добраться до сокровища. Значит, через три дня со всей этой историей будет покончено.

Но на самом деле ничего не кончится. Наоборот. Нам придется спасаться от Финнеганов, бежать из Ирландии. День, десять дней, три месяца – кто знает, сколько времени будет нужно? С сокровищем на борту уплыть из Ирландии и отправиться в Дьепп. А потом?.. Жить в страхе. В уверенности, что пираты найдут нас со дня на день. Парро знает нас как облупленных. Финнеганы знают, где мы живем. Парро видел, как я ныряю, дрожу, сплю. Финнеганы побывали в наших спальнях. Неужели Эю придется возобновить свой дозор на крыльце? Ходить кругами с подзорной трубой и хмурым лицом. Стать узником сокровища, как когда-то узником карты. И мне вместе с ним. Эй состарится, будет сидеть у камина, пока я стою на страже, повторяя за ним движения, которые видела тысячи раз. Уморительно. Засыпать каждый день в страхе. Просыпаться, ожидая западню. Беспокойные ночи. Год за годом. Жить с уверенностью, что пираты не сдадутся. Карта на спине твердит мне: это навсегда. Твоя судьба предопределена. Сокровище отравит вам жизнь.

Ах! Если бы только можно было залечь на дне морском вслед за картой, прямо на глазах у пиратов! Лопнуть, как мыльный пузырь, оставив у них на руках только мокрый след. Плачьте, пираты, потеряв весь никчемный смысл вашей жизни. Пусть слезы ручьем текут.

Вот что я бы сделала, будь у меня возможность: бросила бы сокровище на дно моря.

13. Скай-роуд

После ночи изнурительного плавания мы пришвартовались в порту Клифдена рано утром. Мы не сомкнули глаз и промерзли до костей. Едва мы причалили, Эй спрыгнул на берег и исчез среди домов, оставив меня сторожить бот. Мне было не по себе, а прождав два часа, я только еще больше разволновалась. Но он вернулся, принес немного провизии, лопату и мотыгу. Мы тут же отчалили.

Скай-роуд пролегала на некотором расстоянии от поселения. Единственная дорога на узком полуострове вела к морю, спускаясь все ниже и ниже. Мы шли вдоль южного берега, усыпанного валунами. На первый взгляд, там непросто было пришвартоваться, но Эй хотел уйти как можно дальше от города, хотя все побережье просматривалось из бухты, как на ладони. Наконец мы доплыли до какой-то расщелины, где получилось причалить. Бот защищали волны, но судна, плывущие вдоль берега, могли нас заметить.

Скай-роуд, щедро усыпанная гравием, поднималась к вершине худощавого полуострова, как рыбий позвоночник. Перед нами развернулся унылый пейзаж. Болота смотрели на нас мертвыми глазами среди вереска и утесов. Странное место, чтобы спрятать сокровище: вся округа без труда открывалась взгляду. Мы удалялись от города. Вокруг было только море, разве что не под ногами. Чья-то хижина внизу заросла мхом и кустарником. Ее давно уже забросили, и лишь поредевшая изгородь виднелась кое-где вокруг нависшего над водой огорода. Ветер сеял над головой морские брызги.

И тут я поняла, что меня беспокоит больше всего: здесь нет деревьев. Совсем нет. Даже ни одного искривленного штормами деревца. Эй от злости скрипел зубами. Ни одного дерева ни позади, ни впереди – до первых домов, виднеющихся где-то на краю города. Только кустарники и утесы, вереск до пояса, лужицы да лишайник на валунах. Можно было разглядеть пару тропинок, ведущих к берегу, – по ним наверняка ходили рыбаки. Эй шел быстро, разглядывая все вокруг. Он с ума сходил от нетерпения. Может, сегодня его последний день в нищете? Я лишь молча и послушно плелась за ним.

Дорога спускалась к короткому перешейку: мы пересекли его по узкой, размытой волнами насыпи из гальки, чтобы не замочить ноги. Скай-роуд вела дальше вдоль широкого берега, и по-прежнему не было никакой подсказки, где же искать сокровища. До пика полуострова мы добрались к полудню. Но там встретились только со стаей чаек и парой тюленей, которые нежились в лучах солнца. Эй внимательно осмотрел побережье: каждую ямку, каждый холмик. Время от времени он вонзал в землю мотыгу – ее стук эхом раздавался в округе.

Мы пошли обратно, но уже медленнее. Через каждые пятьдесят шагов Эй, с мотыгой наготове, удалялся от Скай-роуд и внимательно исследовал вересковые пустоши до самого берега: сначала с одной стороны, потом – с другой. Его выражение лица изменилось. Теперь на нем читалось свирепое торжество. Хищник учуял добычу. Уверенный в том, что дальше будет только интереснее, он шаг за шагом сбавлял скорость, чтобы растянуть удовольствие. Сколько раз он доставал в своей комнате карту и любовался ею? Сколько раз он засыпал и видел во сне эти поиски, которые стали реальностью? Он ждал так долго, что заранее влюбился в это место и теперь рыскал здесь на правах хозяина. К тому же вокруг больше никого не было.