Ромашка (СИ)

Ради этой улыбки Леонид готов был уволить всех санитарок и принять на работу хоть всю эту компанию, если бы это было в его власти.

— Я не знаю. Вроде у нас все санитарки на месте. Я завтра спрошу у сестры-хозяйки. Вот, возьмите мою визитку. Позвоните мне завтра часиков в двенадцать. — Он протянул визитку, и на миг его пальцы соприкоснулись с тонкими пальцами парня.

— Тебя как зовут? Ну, чтобы знать, кто звонит.

Макс улыбнулся откровенному намёку, чтобы позвонил именно он, а не кто-то из ребят.

Вечером парни посмеивались над Максимом, который то и дело вертел визитку доктора в руках. Славка выдернул её из его рук. Взял со стола Максимов телефон и стал набирать номер Леонида. Макс забрал у него телефон.

— Ты что, дурак? Он же сказал — завтра позвонить!

— Ну а чего ты тогда его визитку чуть ли не облизываешь? Позвони сегодня, узнай, как там Серёга. Тебя что, учить надо? Вы же, как придурки последние, друг на друга пялились. Даже Серый с Ромкой так друг на друга не смотрят.

Ромка при его словах тяжело вздохнул. Серёга, напичканный лекарствами, так и не проснулся и не видел его. Леонид обещал сказать ему, что Роман приходил. Он вспомнил сегодняшний разговор с матерью. Она сразу почувствовала, что с сыном не всё в порядке. И Ромка рассказал ей про Сергея. Мать искренне расстроилась. Сказала, что если будут нужны деньги на лечение, она снимет с книжки. Ком подступил к горлу при этих словах. Ромка был благодарен матери, что она приняла его горе, как семейное. Что она отнеслась к Сергею, как к родному. Саня уезжал через три дня. Ромке повезло, что его друг в тяжёлую для него минуту оказался рядом. Максим приходил каждый день. Когда Славка был на дежурстве, он остался ночевать, и они втроём проболтали всю ночь. Эти разговоры «ни о чём» отвлекали от тяжёлых мыслей. Ребята вообще здорово его поддержали. Даже взять с той же кровью. Славка развернул такую деятельность по розыску доноров! Поднял всю свою группу, сбегал в общежитие и там всех на уши поставил. В итоге крови они сдали больше, чем было нужно. Ромка с теплом и благодарностью смотрел на друзей. Как же ему повезло в жизни. Стольких хороших людей подарила ему судьба. Как будто старалась компенсировать потерю отца.

На следующий день Максим позвонил Леониду. По голосу было слышно, что тот рад звонку. А у Максима был мандраж. Вчерашний откровенный взгляд врача не давал ему покоя всю ночь. Сегодня еле дождался двенадцати часов.

— К сожалению, санитары нам не нужны. Но вы можете передать своему другу, что, когда будет моё дежурство, пусть приходит без проблем, даже после закрытия больницы.

— Спасибо большое. Я ему передам.

Возникло неловкое молчание, но трубку ни один из них не отключал. И когда уже разочарованный Макс собрался отключиться, Леонид спросил его, занят ли он сегодня, и если нет, то они могут поговорить о посещениях подробнее, чтобы у его друга не возникло проблем. У Максима от волнения и радости кровь застучала в висках. До вечера он улыбался как придурок, не слушая, о чём болтают ребята. Все его мысли были уже в кафе, где они с Леонидом договорились встретиться. Передав слова врача Ромке, он, сославшись на дела, помчался домой. Ему нужно было, пока никого нет дома, собраться на свидание.

Леонид не мог поверить, что встретил наконец парня, по всем параметрам подходившего на его бой-френда, — мечту. Красивый, весёлый, умный, и главное — гей.

Макс не стал ломаться, когда Леонид позвал его к себе домой. Он хотел этого мужчину. Хотел секса с ним. Он вообще хотел секса. Его уже достала дрочка под интернетовскую порнуху. Они, не сговариваясь, потянулись друг к другу, как только входная дверь захлопнулась за их спинами.

Леонид целовал Максима с жадностью голодного. Вжимал его стройное тело в стену коридора, ощущая коленом «стояк».

— Снимай куртку. Пошли в спальню. Не могу больше. С ума сойду, если не трахну тебя сейчас. — Он сам не узнал свой охрипший, как будто пропитой голос.

Максим на трясущихся от возбуждения ногах отступал под напором доктора, пока не упёрся в край кровати. Он плохо соображал, горя от ласк и поцелуев. Его тело требовало их, жаждало, с готовностью раскрываясь перед Леонидом. Его состояние было сродни утопающему, увлечённому волной под воду. Он захлёбывался в этом чувстве, его уносило всё дальше и дальше эйфорией блаженства. Он подавался бёдрами навстречу толчкам, хрипел, задыхался, обливался потом. Ощущал, как капли чужого пота капают ему на лицо, шею, грудь. Волна превратилась в цунами, и, когда его снесло ею, он закричал. Его трясло, удары колотящегося сердца оглушали.

Тяжесть чужого тела, расслабленного, мокрого, тяжело дышащего, была настолько приятной, что Максим от избытка чувств застонал. Леонид поднял голову и с беспокойством заглянул ему в глаза.

— Ты как? Живой?

Максим засмеялся:

— Нет, кажется, я умер и попал в рай.

— Я тебя реанимирую. Буду делать тебе искусственное дыхание, пока ты не оживешь.

— Доктор сказал в морг — значит, в морг, — хохотнул Максим.

— Я некрофилией не занимаюсь. Ты мне живой нужен.

— Нужен? Доктор, это не врачебная ошибка?