Ромейское царство

Судьба, руками воинов свирепого Тимура Хромого, наголову разбивших турок летом 1402 г., предоставила византийцам еще один шанс для возрождения, но в конечном счете они не смогли воспользоваться им. Случившееся стало лишь отсрочкой неизбежного. Предыдущие потери были невосполнимы. Местами крестьянское население сократилось на 80 %, как это было, например, между 1321 и 1409 гг. на тех землях Македонии, что принадлежали монастырям Афона. В обезлюдевшей стране царила анархия, распри охватили последний византийский оплот на юге Греции — Морею, где после продолжительной болезни умер, не оставив законных наследников, деспот Феодор I, брат Мануила II Палеолога. Постоянно враждовавшие венецианцы и генуэзцы нагло вмешивались во внутренние дела греков, ослабляя друг друга и сея новые, фатальные семена раздора. Их фактории теперь сами несли финансовые потери из-за общей нестабильности и отчаянного положения экономики Ромейского царства, что толкало италийцев на поиск соглашения с османами. На церковном Соборе 1414–1418 гг. в Констанце, куда дважды приезжали делегации византийцев, Папа Мартин V пока еще вежливо, но настоятельно склонял императора и Патриарха греков к обсуждению вопроса о церковной унии. Не отказываясь от этого предложения, византийская сторона, как и прежде, требовала, чтобы переговоры прошли только на Вселенском соборе, созвать который надлежало в византийской столице.

Впрочем, пользуясь тем, что трое сыновей Баязида — Сулейман, Муса и Мехмед, а вместе с ними европейские и азиатские земли разорванной Османской державы погрязли в междоусобице, переросшей в 1413–1418 гг. в настоящую гражданскую войну, Византия, проводя в отношении османов политику интриг и оказывая поддержку то одному, то другому претенденту на султанский трон, укрывая у себя таких беглых смутьянов, смогла добиться от турок беспрецедентных уступок, освободиться от позорной вассальной зависимости и тягостной дани. Более того, она сама формально стала сюзереном турецкого султана, ненадолго вернула себе Фессалонику с окрестностями, включая Афон, а также уютные территории на побережье Мраморного моря и некоторых эгейских островах. Пользуясь временным перемирием, Мануил II занялся укреплением оборонительных сооружений, заново, с огромным трудом отстроил на Коринфском (Истмийском) перешейке Гексамилион, то есть оборонительную стену в шесть миль, которая от моря до моря преградила доступ на Пелопоннес. Его старший сын-соправитель, Иоанн VIII, даже решился напасть на латинскую Ахею, которую пытались удержать венецианцы, в свою очередь в 1416 г. нанесшие поражение сравнительно еще слабому турецкому флоту недалеко от Константинополя. Все это свидетельствует, что у державы ромеев еще оставались силы, она была жизнеспособным государством, способным восстановиться, и лишь внешние неблагоприятные обстоятельства были главной причиной неотвратимо надвигавшейся катастрофы. Жизнь показала, что ее не избежать, ибо оставался главный корень бед.

Смуты у турок, сопровождавшиеся разгромом и удавлением одного султана за другим, довольно быстро прекратились. Юный 17-летний Мурад II (14211451 гг.), ставший султаном после внезапной смерти своего миролюбивого по отношению к Византии, симпатизировавшего Мануилу 32-летнего отца Мехмеда I (1413–1421 гг.) по прозвищу Челеби («Благородный»), оказался решительным, жестоким правителем, достойным продолжателем агрессивной политики своего деда — Баязида Молниеносного. Он добил реанимированных Тимуром непокорных сельчукских эмиров, объединил отпавшие бейлики, стал полновластным правителем османских владений в Азии и Европе, укрепил Османское государство, набрал былую силу и, разъяренный очередными интригами византийцев по поводу османского престола, сам перешел в ударное наступление на Ромейское царство.

Его опорой стали сипахи — владельцы тимаров. Так называли владения, приносившие от трех до двадцати тысяч акче в год. Малочисленной, но весьма влиятельной стали группировки более богатых зеаметов с доходом от двадцати до ста тысяч акче и хассов с доходом свыше ста тысяч акче в год. Именно их держатели занимали высшие государственные посты. Им принадлежала основная масса частных земельных владений — мюльки. Крупные земельные владения-вакуфы были переданы мусульманскому духовенству. Их обрабатывали зависимые крестьяне — райяты, которые за пользование отдавали часть урожая.

Кроме того, на государственной службе и в войске султан, согласно давнему обычаю, стали активно использовать «государственных рабов» — капыкулу. Невольников поставляла уже известная нам система принудительного налога кровью — девширме. Мальчики, вырванные из христианских семей, несколько лет жили в турецких семьях, обучались турецкому языку. Затем их отдавали бекташам (орден дервишей-мистиков), которые воспитывали в подростках преданность исламу и султану. «Государственных рабов» распределяли для службы при дворе, в султанских мастерских или в корпус знаменитых янычар.