Ромейское царство

Поэтому уже в V в. монахи, — даже те, что не имели посвящения в церковный сан и формально оставались мирянами, лаиками, — все же стали гораздо больше относиться к клиру, поскольку попали под власть местных епископов, которым в VI в. по закону полагалось водружать крест на месте любого будущего монастыря и освящать обитель. После этого она не могла быть превращена в мирское жилище, имение, усадьбу, склад или постоялый двор. Монастырь находился отныне в полной зависимости от епископа, подлежал его надзору и суду. Он призывался навсегда служить благочестивым целям, а имущество монастыря должно было на века оставаться в нем, никуда и никем не отчуждаясь. Так началось официально узаконенное правом развитие иноческих обителей, контролируемых епископами, хотя строили их все кто мог — миряне (мужчины и женщины), «белое» духовенство — священнослужители, церковнослужители, монахи и монахини, монашествующее («черное») духовенство, епископы, Патриархи, императоры.

В Ромейском царстве, — сначала в Египте, Палестине, Сирии, а потом и других местах, — стали распространятся монашеские общины, которые по способу жительства монахов стали именовать либо киновиями, либо лаврами. Первые получили особое распространение в гористых Армении и Каппадокии на востоке Малой Азии благодаря усилиям таких церковных лидеров как Евстафий из Севасты, Василий Великий (Кесарийский) и Григорий Назианзин (Богослов). Они представляли общежительное житье — по-гречески койнос биос — «общую жизнь», когда монахи и ежедневно молились, и трапезничали, и спали вместе, в одних помещениях, согласно общему для всех уставу.

В отличие от киновий были монастыри, которые называли лаврами. Они получили особое распространение в Сирии, Палестине, Аравийской пустыне. Их монахи, как встарь, жили по правилам идиоритма, но вели не общинный, а особожительный (идиоритмический) образ жизни и иногда управлялись не настоятелем, а выборным комитетом братьев. Иноки таких самоуправляемых особожительных монастырей подчинялись главе братства, обычно из числа наиболее уважаемых старцев, жили очень аскетично, порознь и даже молились отдельно. Каждому выделялось по две келии для жилья, ручного труда и для сна, и каждый ел в одиночестве хлеб и сухие фрукты, выдаваемые не менее раза в неделю из общих монастырских припасов. Только по субботним вечерам, в воскресенье и в праздничные дни, на Рождество, Пасху, в день святого покровителя монастыря иноки такой обители служили вместе главную Божественную общую службу — Литургию (от греч. литос — «общественный, общий» и эргон — «служба, дело») и собирались в трапезной, где вкушали горячую пищу и вино. Поскольку шли они к центру монастыря тропами от разбросанных там и сям монашеских хижин-келий, как и само греческое слово лавра — «тропа, путь, аллея, улица», организованные таким образом обители получили название лавры, а их монахи — лавриоты. Они наиболее удачно сочетали принципы одиночного, анахоретского житья (ерметик) с общежительным, киновитским. Позже, приблизительно к началу VIII в. разница между лаврами и киновиями исчезла, и лаврами стали называть любые крупные монастыри.

Поначалу монахам как пустынникам-иремитам, отшельникам, то есть тем, кто вел одиночное житье — ерметик, было запрещено проживать в городах, да они и не стремились к этому, вполне справедливо опасаясь мирских соблазнов, искушений. Поэтому их обители возникали в пригородах. Первая константинопольская киновия — киновия Далмата была построена на окраине столицы ромейским сенатором Сатурнином в 382 г. для сирийского монаха Св. Исаака. Но такая традиция соблюдалась сравнительно недолго. Уже в 392 г. появилось императорское предписание, которое даровало инокам «вход в крепости». Вскоре пристанища для монахов появились в каждом районе города.