Ромео должен повзрослеть

Она поняла, что разговор был напрасным. Как, собственно, она и думала. Ее глаза быстро пробежали по бумаге. Снова одно и то же: стерва, злюка, ненавидит учеников, не идет на контакт. Надменная, высокомерная, ставит себя выше коллектива. Господи, когда уже это все закончится?

Дроздов будто прочитал ее мысли.

– Неприятно, верно? Но на правду не обижаются, Анна Анатольевна.

– Это вовсе не правда! Вы даете мне читать только те протоколы, в которых меня обливают грязью!

– Их просто гораздо больше. Я пытаюсь воссоздать картину вашего, так сказать, преподавания. И картина выходит нерадостная. К сожалению.

– Да поймите вы, математика – такой предмет, который нельзя знать наполовину или на четверть! Его надо учить и понимать. Я не могу ставить липовые оценки! – Анна хотела еще что-то прибавить, но умолкла, махнув рукой.

Все безнадежно. Остается только довериться Михаилу Израилевичу и ждать суда. Получить условный срок и искать новую работу. С преподаванием придется покончить, по крайней мере с официальным трудоустройством.

– Подпишите здесь и можете идти. – Дроздов дал ей очередную бумажку.

– Скоро суд? – спросила его Анна.

– Думаю, в конце марта, не раньше.

Она кивнула и встала.

– Я обещал встретиться с вашим адвокатом. – Дроздов снова чихнул. – Вас не затруднит передать ему, что я приболел и позвоню ему на следующей неделе?

– Не затруднит. До свиданья. – Анна покинула кабинет и вышла на улицу.

Первым ее порывом было тут же позвонить Сашке и сообщить, что их план провалился. Едва Анна взяла в руки телефон, раздался звонок. Звонил Михаил Израилевич.

– Анечка, детка, добрый день. Вы уже были сегодня у своего Дроздова?

– Только вышла от него. – Анна удобно уселась в машине, продолжая держать трубку возле уха.

– Отлично! – пророкотал Михаил Израилевич. – Он вам не говорил, когда к нему можно будет подъехать?

– Он просил передать, что болеет, простыл. Обещал увидеться с вами на следующей неделе.

– Ай-ай-ай, как долго, – адвокат зацокал языком. – Мне с ним надо побеседовать о том о сем… Ну да ладно, время терпит. Вы, детка, главное, не переживайте. Все будет хорошо.

– Михаил Израилевич! Тут такое дело… – Анна замялась, не зная, стоит ли говорить Лившицу про злополучный дневник, который существует лишь в ее воображении. Но все-таки решилась. – Мы выяснили, что у Жарко был личный дневник.

– Кто это мы? – Анна прикусила язык, но было уже поздно. – Вы со Светочкой? – уточнил Михаил Израилевич.

Анна понимала, что врать бессмысленно, Светка тут же расколет ее со всеми потрохами.

– Видите ли, мне помогает один… один…

– Мужчина, – подсказал Лившиц и засмеялся. – Я правильно понял?

– Ну да, можно и так сказать, – через силу выдавила Анна.

– Что ж тут стесняться, деточка! Вы такая красотка, что любой мужчина захочет вам помочь. Так что за дневник? И кто вам про него сказал?

– Ольгина подруга.

Анна подробно описала Михаилу Израилевичу их с Сашкой поход к Марине Сажиной. Тот выслушал очень внимательно, немного помолчал, переваривая информацию, потом проговорил задумчиво:

– Хорошо бы найти этот дневник. Очень хорошо бы.

– Но как? – невольно воскликнула Анна.

– Вот именно, как. Я подумаю. Хорошо, что вы мне сказали. Я поговорю с Дроздовым, заставлю его выписать ордер на обыск.

– Это было бы замечательно, – Анна вздохнула.

– Я постараюсь, – пообещал Лившиц.

– Всего хорошего. – Анна нажала на отбой и отложила телефон на соседнее сиденье.

Потом подумала и снова взяла. Набрала Сашкин номер. Тот не отвечал.

«Начинается», – подумала Анна.

Она не сомневалась в том, что Сашка не поступит так, как Клюев, не исчезнет без предупреждения. Ей просто было тревожно. Мало ли куда он мог деться? Она даже не знает, с кем он водится, в районе полно шпаны и криминала, а Сашка вчерашний подросток. У них половина колледжа имеет приводы в полицию.

Анна набирала номер еще и еще, тщетно пытаясь дозвониться. Нет, не берет.

«Ну ладно, – решила она, – сам объявится».

Ей давно пора было ехать на работу, с которой ее никто не отпускал на весь день. Она завела машину и через минут сорок была в колледже.

Первое, что сделала Анна, войдя в вестибюль, посмотрела расписание четвертого курса. У них была проектная деятельность. Анна заглянула в кабинет, благо он находился на первом этаже, но Дрона там не обнаружила. Ее тревога усилилась. Значит, в колледже его нет. Где ж тогда его черти носят и почему он не берет трубку?

Анна отправилась к себе в канцелярию и, пользуясь тем, что Леночка неважно себя чувствовала и пораньше ушла домой, спокойно залезла в папку с личными делами и отыскала там домашний телефон Дрона. Прикрыла поплотней дверь и позвонила.

Трубку взяли сразу. Тонкий девчачий голос пропищал Анне в ухо:

– Але!

– Здравствуй, – поздоровалась Анна. – Ты Ира?

– Ира. А вы кто?

– А я Анна Анатольевна, учительница твоего брата.

– Сани?

– Да. Где он сейчас, знаешь? Дома? Можешь его позвать?

– Он не дома, – так же пискляво проговорила девочка.

– А где?

– Я не могу сказать. Он меня убьет, если скажу. Он велел никому не говорить, даже маме.