Ромул

Куры и с ними все те, кто был оскорблен, возмутились:
В первый раз на зятьев свекры с оружьем пошли.
Много похищенных жен матерями уже называлось:
Слишком уж долго война между соседями шла.
Сходятся жены во храм, меж собой сговорившись, Юноны,
И невестка моя смело им всем говорит:
«Все одинаково мы захвачены (нечего спорить),
Но не должны забывать должного нашей семье.
Биться готовы войска: здесь муж, там отец при оружье,
Сами должны мы решить, кто нам дороже из них,
Надо ли вдовами стать, иль сиротами нам оставаться;
Если хотите, подам смелый и честный совет».
Подан был этот совет: они по плечам распустили
Волосы и, облачась в скорбное платье, стоят.
Были готовы войска и на смерть идти, и сражаться,
Ждали, чтоб голосом труб подан был битвенный знак,—
Вдруг меж отцов и мужей плененные бросились жены,
На руки взявши детей — брака бесценный залог.
До середины они добежав рокового им поля,
Пали, колени склонив, кудри раскинувши в прах,
И, точно бы по чутью, все внуки с ласковым криком
Кинулись к дедам своим ручками их обнимать:
«Дедушка», — дети кричат, впервые дедов увидя;
Кто и кричать не умел, тех заставляли кричать.
Ярость пропала, и вот, мечи свои побросавши,
Руки зятьям подают свекры, а свекрам зятья.
Дочек ласкают отцы, а деды на щит поднимают
Внуков и этим щиту лучшую ношу дают[293].

Вот так благодаря женщинам римляне и сабины заключили перемирие, а затем уже Ромул и Тит Таций непосредственно вступили в переговоры. Место, где было достигнуто соглашение, впоследствии назвали Комицием, «ибо „сходиться“ по-латыни „комире“[comire]»[294].

Два соправителя

По свидетельству Дионисия Галикарнасского, между царем римлян и царем сабинов был заключен договор о дружбе на следующих условиях: «Быть царями над римлянами Ромулу и Тацию, облеченными равными полномочиями и пользующимися равными почестями, а городу — называться по его основателю, сохранив наименование „Рим“, каждого из граждан в нем по отдельности, как и прежде, называть римлянином, всем же сообща иметь одно определение и по родине Тация (городу Куры. — М. Б.) именоваться квиритами[295]. А желающим из числа сабинян предоставить гражданство в Риме с совместными святынями и будучи распределенными по куриям и трибам»[296]. Кроме того, в договоре было указано, что сабинянки, изъявившие желание остаться в Риме, освобождаются от всякой домашней работы, кроме прядения шерсти: «Пусть жена не мелет муку для римлянина и не варит ему пищу»[297]. По Плутарху, впоследствии в Риме также установился обычай, согласно которому невеста сама не должна переступать порог спальни, но чтобы жених вносил ее на руках, подобно сабинянкам, приведенным в дома мужей не по своей воле. Разделять же волосы невесты на пробор острием копья было принято в знак того, что первые жены римлян были добыты с помощью оружия[298].

Ромул и Тит Таций скрепили договор взаимными клятвами, воздвигли алтари и принесли жертву Юпитеру посреди улицы, соединявшей Капитолий и Палатин, которая позднее получила название Священной дороги[299]. Затем большинство вождей, принимавших участие в войне, вернулись домой, но Таций и несколько других знатных сабинов вместе со своими многочисленными дружинниками, сородичами и клиентами остались в Риме. Сабинский царь поселился на месте будущего храма Юноны Монеты на Капитолийском холме[300].