Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией

Лэйнг здесь отталкивается от того факта, что иногда в течение своей жизни люди попадают в безвыходные или трудные ситуации. Некоторые справляются с ними, а некоторые отдаются во власть событий. Но неразрешимая жизненная ситуация не всегда, на его взгляд, приводит человека к поражению, не всегда он должен признать свою слабость или покончить собой. В некоторых случаях, как отмечает Лэйнг, природа приходит ему на помощь и запускает процесс исцеления. Такой процесс исцеления походит, на его взгляд, на процедуры инициации у примитивных народов, во время которых человек проходит через опыт 1) смерти, 2) путешествия в потусторонний мир, 3) возвращения из потустороннего места и времени в «здесь» и «сейчас» и возрождения. «Шизофрения – это беспорядочная попытка пройти этот цикл»[268], – подчеркивает он.

Кроме того, в этой статье Лэйнг выдвигает еще одну связанную с представлением о шизофреническом путешествии идею. Он говорит о том, что в своей обычной жизни так называемые нормальные люди отчуждены от своего опыта[269]. Этот опыт находится вне области сновидений и мечтаний, вне воображения и фантазии. Именно это пространство сокрытого в «нормальности» переживания/опыта, на его взгляд, и прорывается в психическом заболевании.

Стало быть, если в статье «Шизофрения и семья» Лэйнг просто смещает ракурс своего внимания и переориентирует направление поисков, то в статье «Является ли шизофрения болезнью?» мы видим плоды такой переориентации. И что любопытно, будучи сформулированной, идея «шизофренического путешествия» в устах Лэйнга сразу же обретает позитивный смысл. «Путешествие» – это путь исцеления. И наличие критики «нормального» опыта как отчужденного только усиливает эту позитивность.

Тему «шизофренического путешествия» Лэйнг развивает в одном из самых своих известных докладов того периода «Трансцендентальный опыт в религии и психозе»[270], впоследствии вошедшем как шестая глава в «Политику переживания». Выступление пронизано религиозно-мистическим духом, отголоски которого мы встретим впоследствии и в других главах «Политики переживания». Выступление и статья открывались своеобразным пророчеством:

Мы живем в эпоху, когда сотрясаются основы нашей жизни и земля уходит из-под ног. <…> Когда абсолютное основание нашего мира поставлено под сомнение, мы разбегаемся, забиваясь в щели, прячемся в свои роли, статусы, идентичности, межличностные отношения. Мы пытаемся жить в замках, которые могут быть только воздушными, поскольку в социальном космосе нет твердой почвы для их постройки[271].

Лэйнг отталкивается от тезиса о том, что трансцендентальные переживания, составляющие основу любой религии, могут наблюдаться и у некоторых людей, переживающих психоз. Эти трансцендентальные переживания психотиков выходят за рамки здравого смысла и часто идут вразрез с ним. В их основе – утрата эго, что и приводит к утрате разума и здравого смысла. Однако, по убеждению Лэйнга, эти изменения не всегда ведут к болезни:

Человек, переживший утрату эго и прошедший через опыт трансцендентального переживания, может – хотя и не обязательно должен – потерять ориентацию. И тогда его вполне правомерно могут признать безумцем. Но безумный – это не обязательно больной, хотя в нашей культуре эти понятия переплелись[272].

Подобный же трансцендентальный опыт, переживаемый как опыт религиозный, встречался, как отмечает Лэйнг, во множестве культур и традиций. Он вел к поиску изначальных основ мира, к обретению веры и познанию божественного. При этом он не расценивался как ненормальный. Поэтому, по убеждению Лэйнга, необходимо повнимательнее присмотреться к безумию, поскольку оно несет такой же, как религиозный опыт, потенциал – в некоторых случаях оно является процессом движения к основам и исцеления. Он говорит:

Безумие – это не обязательно полный распад. Оно может быть и прорывом. Потенциально оно может быть как освобождением и обновлением, так и рабством и экзистенциальнои смертью[273].