Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией

Тогда, 7 октября 1967 г., Лэйнгу исполняется сорок лет. В своем дневнике он описывает это событие как переход от Икара к Дедалу, от Эдипа к Лаю, от несносного ребенка к великому старцу или всеми любимому дядюшке, от ученика к гуру, от Исаака к Аврааму, от юноши, мечтающего о будущем, к старику, вспоминающему о былом. Лэйнг уже начинает тосковать: тосковать по прошлому, в котором все было впереди, по началу пути, по книгам, которые уже написаны, и по тому времени, когда он был предоставлен самому себе и четко знал, что нужно делать и что в итоге он хочет получить. В его жизни теперь все происходит наоборот: он связан с огромным количеством людей, которые постоянно чего-то от него хотят, он включен в масштабный проект, который уже не контролирует. События жизни засасывают его, словно воронка, и ему лишь остается следовать этому бурному течению.

«Политика семьи»

В революционный 1968-й год в жизни Лэйнга была своя революция. Примечательно, что, будучи одним из лидеров контр культуры, постоянно говоря об обществе и его политике, Лэйнг умудрялся быть абсолютно аполитичным и не имел активной политической позиции. Он никогда не относил себя ни к какой политической партии, не вступал в отношения с политическими лидерами и не высказывал никакого мнения о государственной политике. 23 марта 1970 г. в своем дневнике под заголовком «Мое отношение к государству» он пишет, что политическое движение «выходит за рамки моего понимания, и его существование – это лишь то немногое, что я могу констатировать»[334]. Эта была последняя по времени дневниковая запись, касающаяся государства и его политики.

Лэйнг был лидером антипсихиатрии, лидером контркультуры, но он не собирался был лидером революции. В интервью «Наше актуальное безумие», данном Роду Стоксу в этот революционный год, он демонстрирует поразительную отстраненность и безразличие. Он не участвовал в волнениях, не поддерживал революционеров и вообще всячески избегал занимать сколь-либо определенную позицию в этой схватке. В ответ на вопрос Стокса: «Как Вы думаете, группы сопротивления оказывают какое-то влияние? На Ваш взгляд, группы сопротивления, возникшие за последние полгода, имеют хоть какое-либо отношения к решениям [Линдона Джонсона]?» Лэйнг отвечает: «Это та разновидность вопросов, от ответа на который мы все должны воздерживаться…»[335] В 1971 г. он разъясняет свою политическую позицию Питеру Мезану:

Я никогда не был политизированным в смысле политического активизма… Мне кажется, когда люди говорят обо мне как о политическом активисте, они имеют в виду, главным образом, конгресс «Диалектика освобождения»… Когда я был там, я отождествлял себя с левыми, но даже тогда мне было непонятно, что может выйти из такого экстраординарного скопления людей. По-моему, на самом деле я политически нейтрален[336].

В начале 1970 г. он говорит о том же в беседе с Джеймсом Гордоном, подчеркивая, что не является активистом в обычном смысле этого слова и что его интересуют, скорее, микрореволюции – изменения в семьях, больницах и других институциях[337].

Между тем, популярность Лэйнга все больше и больше возрастала. В мае 1968 г. в журнале «Sunday Times» был опубликован обзор его работ и деятельности вместе с его биографией. Тогда же, в мае, в «Student Magazine» появилось коротенькое интервью, в котором он опять-таки демонстрировал равнодушие к политике и проявлял отстраненную позицию, он говорил не о политике революции, а о политике рождения.

Эта сдержанность вступала в противоречие с той революционностью в идеях, которую он по-прежнему демонстрировал. Только теперь он двигался дальше: