Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией

Поэзия Лэйнга в «Сонетах» аллюзивна. В вечных для него темах – любви и дружбы, ненависти и войны, свободы и подлинности – мы можем лишь угадать реальные отсылки:

СОНЕТ 4

Когда я думаю, что есть ты для меня,
Я неизменно понимаю,
Что ты – кратчайшая дорога к раю,
И забываю я, что говорят нам мудрецы.
Они остерегают нас не создавать богов,
Толкуя, что негоже рисковать нетленным
Ради всего, чему придется умирать,
И что не нужно очаровываться красотою бренной.
Но глупым кажется не восторгаться яркостью дневной
Лишь потому, что вскоре меркнуть ей во тьме ночной,
А вечность воцарится в тот же час,
Лишь только пламя жизни догорит для нас.
Ты – связность с пространством и времени нить,
Надеюсь, что робость мою ты сможешь простить.

СОНЕТ 16

Вот наши гости наконец ушли,
И мы друг другу можем ближе стать.
Мы ожидаем дня, и в спешке нет нужды,
Ночь угасает, нет причин предполагать,
Что не вернется уж потерянное прежде.
Я замечаю слабый свет в твоих глазах,
И это возвращает нам надежду,
Давая больше, чем понять могут сердца.
Но молодости дух уже давно иссяк.
Ничто не может пробудить к борьбе.
И проповедей не стерпеть никак.
И беззаботно не отдаться уж мечте.
Любимая моя, наша любовь жива, себя просто
не может превзойти
Наша уставшая и выжатая плоть, ну же, скорей
ко мне иди[461]

.

Один неуспех за другим вызывает открытое недовольство и протест. Лэйнг начинает все больше и больше эпатировать публику. Его поведение становится все более непредсказуемым. Так, в 1978 г. помощник Карла Роджерса Морин О’Хара связывается с Филадельфийской ассоциацией с предложением организовать совместные семинары, и в августе Роджерс прибывает в Лондон. До этого Лэйнг и Роджерс никогда не пересекались. Вечером они встретились в холле перед семинаром. Роджерс и его группа представились Лэйнгу, тот ответил молчанием, но когда напряжение дошло до предела, бросил: «Если вы желаете установить со мной сколько-нибудь значащий диалог, вы должны отбросить образ славного калифорнийского парня и попытаться приблизиться к подлинной встрече»[462]. После семинара во время обеда в ресторане Лэйнг, обособившись от других, напивался. Когда в ресторан вошла группа новых посетителей, Лэйнг, обратившись к ним и показывая в сторону Роджерса, прокричал: «Посмотрите на того лысого, вон там. Он не человек, он личччность!»[463]. В гробовой тишине он удалился.

Начало 1980-х приносит еще большее спокойствие и забвение. Если судить по прессе и телевидению, никто практически не вспоминает Лэйнга. Умирает известность, умирают друзья и соратники. 3 августа он пишет в своем дневнике: «Два-три месяца назад умер Сартр, потом Ролан Барт, вчера Хью Кроуфорд, Питер Селлерс и Кен Тинан». Через несколько месяцев он дополнит этот ряд именами Франко Базалья, Джона Леннона и др. «Это был урожайный год для смерти», – напишет он в конце года.

В этом же году постепенно начал разваливаться брак Лэйнга. В отношениях с Юттой стало происходить что-то неладное, и в конце года он узнал, что во время конференции у нее был короткий роман с немецким адвокатом. Старые раны и старые обиды вспомнились вновь. Лэйнг так и не смог простить прошлого, и в конце концов в 1986 г. они развелись.

В 1983 г., после разрыва с Юттой, Лэйнг завязывает отношения с немкой Сью Занкель. Отношения продолжались около полутора лет, это был лишь роман, жить вместе они оба не хотели. Однако у Сью не было детей, и она очень хотела ребенка, а Лэйнг, как мы помним, никогда не отказывал своим женщинам в этом желании. 15 сентября 1984 г. Сью родила ему сына Бенджамина. В конце 1984 г. по причине недостатка средств Лэйнг продает дом на Этон-роуд, и некоторое время живет на квартире своего секретаря Маргерит на Клифтон Виллаз.