Ронины из Ако, или Повесть о сорока семи верных вассалах (Ako Roshi)

— Изволили, значит, пожаловать! — поравнявшись с Исукэ, слащаво поприветствовал он приятеля. — Экая изрядная погодка, однако!

— Совершенно верно изволили молвить. Изволите куда–то собираться?

— Да так, неподалеку, в усадьбу Уэсуги хочу наведаться.

— Прощенья просим за беспокойство.

— Отчего же, всегда пожалуйста. Заходите.

Оба наперебой соревновались в вежливости, подражая обходительной манере лавочников, и при этом еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

Когда вошли в дом, Ёгоро спросил:

— Что–то случилось?

— Да нет, ничего особенного, — сказал Исукэ, поведав о том, как вчера вечером наткнулся в харчевне на компанию охранников Уэсуги.

— Их там было пятеро. Имен я так и не разобрал — пришлось самому всем дать прозвища по каким–нибудь особым приметам. У одного, например, на щеке был старый шрам, так я его назвал «Рубец». У другого физиономия была вытянутая в длину — этого я назвал «Огурец». Третий был ужасно тощий — я его назвал «Скелет».

Четвертого пришлось прозвать «Плешь». Пятый был похож на нашего Гэнго Отаку — ну, я его так и назвал «Отака». Тот, если бы узнал, рассердился бы, небось…

Там они еще в разговоре упоминали какого–то Кобаяси…

— Это, наверное, Хэйсити Кобаяси. Личность известная — один из лучших бойцов Уэсуги. Н–да, если и Кобаяси отправился в Мацудзаку… Похоже, они там Киру решили опекать всерьез. Тут сомнений не остается…

— Значит, тех самураев я насчитал шестеро. Сколько же их там всего?

— Ну, Рубец, Огурец, Скелет, Плешь… Это я уже и сам запомнил. Насчет Плеши… Там может быть и несколько плешивых, так что можно перепутать… Им–то каково было бы узнать, что их тут считают, записав по каким–то кличкам! — расхохотался галантерейщик Дзэмбэй.

Смекалистый Исукэ принялся вспоминать виденных ранее охранников из дружины Уэсуги, награждая каждого метким прозвищем. Он решил постепенно перебрать всех по очереди, как при ловле вшей, и тем самым выяснить, насколько велика стража. Ёгоро, посмеиваясь, только диву давался, видя такое рвение.

— Судя по их разговорам, они там помирают со скуки. Уж лучше б, говорят, поскорее нагрянули, что ли!.. А нам от того только лучше! Мы с ними, вроде бы, состязаемся — у кого терпенья дольше хватит. Только они ведь там выполняют приказ и, стало быть, стараются не оплошать… Так что, если дойдет до серьезного дела, может, они еще над нами верх возьмут. Ведь мы–то как бы по собственному желанию, можно сказать, в охотку всем этим занимаемся. Может быть, конечно, командор наш и не зря тянет время, гуляет там вовсю — хочет глаза им отвести, чтобы они, значит, бдительность потеряли… Он ведь у нас куда как далеко наперед заглядывает! — заметил Исукэ.

— Возможно… Кстати, коли уж речь зашла об этом, не было ли в последнее время каких–нибудь благоприятных для нас движений в усадьбе?

— Да нет пока, хотя… Трудно сказать что–либо определенно, но, похоже, какие–то перемещения у них там намечаются. Какие–то люди прибывают сюда из Ёнэдзавы, другие отправляются из Эдо в Ёнэдзаву. В общем, все не совсем так, как обычно… Я сегодня собираюсь пойти все разведать поподробней…

— А что если… — в глазах Исукэ блеснула догадка, — а что если они собираются спрятать Киру прямо там, у себя на Севере, в Ёнэдзаве, в родовом гнезде Уэсуги?

Ёгоро, наведавшись по своим галантерейным делам в казарменный барак усадьбы Уэсуги, услышал, что Хэйсити Кобаяси сейчас нет — отправился в главное здание к Хёбу Тисаке. От того явился посланец со срочным вызовом.

Хёбу, только что вернувшийся с аудиенции у Цунанори, приветствовал Хэйсити, еще не сняв парадной «крылатки». Выглядел он еще более утомленным и осунувшимся, чем дней пять назад, когда Хэйсити наведывался последний раз.

— Тут от вас человек приходил… — промолвил Хэйсити.

— А, да–да. Ничего особо срочного нет — просто надо посоветоваться, — приветливо сказал Хёбу, приглашая жестом пройти в комнату.

Однако лицо Хёбу было омрачено какой–то тревогой. Было заметно, что он очень устал. Не часто можно было лицезреть командора самурайской дружины клана Уэсуги в таком виде.

— Ну, как там твои? — осведомился Хёбу. — В порядке? Я все собирался еще разок зайти всех проведать, да видишь ли, совсем замотался с неотложными делами. Но вроде бы больных у вас там нет?…

— Так точно, нет.

— Если в чем какая нужда, ты скажи откровенно. Догадываюсь, что у вас там скука смертная. Тут уж ничего не поделаешь, придется потерпеть. Считайте, что скучаете ради интересов родного клана, — значит, не зря. Мне и самому не сладко приходится. Прямо не знаю, что делать с его светлостью, с нашим господином, — как бы в шутку обронил Хёбу и внезапно умолк, словно запнувшись. Хэйсити весь обратился в слух.

Хёбу посмотрел на собеседника, и уголки губ у него скривились в мрачной улыбке.