Ронни Джеймс Дио. Автобиография. Rainbow in the dark

Также это значило, что, несмотря на нашу близость, нам с Венди теперь не нужно было постоянно друг друга контролировать. Я гордился ее успехами менеджера, но еще одной преградой между нами была ее параллельная работа с другими группами – в особенности, Rough Cutt. Я не делал секрета из того, что с ней Dio должны стать номером один, и стали. Я готов был оказать ей любую поддержку и помощь. Ребятам из Rough Cutt я помогал с песнями. Как я уже упоминал, их гитариста, Джейка И. Ли, я подумывал взять в Dio еще до того, как нашел Вивиана. Затем ребята рассказали Венди об этом пареньке, который приехал в Лос-Анджелес на машине и в ней же ночевал – днем шатался по гитарным салонам в поисках хоть какой-нибудь работы. Мне это знакомо. Звали его Крейг Голди. Мы подыскали ему жилье, дали немного денег, и в итоге он заменил Джейка в Rough Cutt. Я выступил продюсером их песни «Try a Little Harder», которая появилась на сборнике, выпущенном радиостанцией KLOS, и вызвала огромный ажиотаж. Затем Крейгу снова улыбнулась удача, когда он пришел в коллектив Giuffria, принадлежавший бывшему клавишнику Angel Греггу Гуффрии. Они только-только подписали лейбл MCA, и Крейг отметился на их дебютной пластинке.

Затем все стало чуть сложнее. Нами заинтересовался Тед Темплмен, продюсер, штатный сотрудник Warner Bros, влиятельный человек, работавший с такими артистами как Ван Моррисон, The Doobie Brothers и Van Halen. Когда Warner Bros. готовились ко второму альбому Dio, они собирались подписать ребят из Rough Cutt. И угадайте, кого мне навязали в качестве продюсера? Теда Темплмена.

Понятное дело, они думали, что, предложив Темплмена, окажут мне огромную честь, но я был категорически против. Ничего личного. Тед уже и так был занят – в течение следующего года он выступил продюсером альбомов Aerosmith, Эрика Клэптона и Дэвида Ли Рота, а это значило, что, по иронии судьбы, Rough Cutt достался бы другой продюсер – и я был убежден, что лучше меня звук Dio не сделает никто. Ведь Holy Diver получился весьма неплохим.

Я считал, что семь поваров за одним жарким не уследят. Однако звукозаписывающие компании мыслят иначе. Они прикинули, что первый альбом стал «золотым», значит второй альбом Dio и вовсе может принести «платину», если сделать более коммерческое звучание и выбить ротацию на радио. Но, как бы им сказал Ричи Блэкмор, это совершенно не в моих интересах. Я считал, что лучше всего пойти ва-банк и сделать еще один бескомпромиссный альбом Dio.

Мы стали упоминать имена других продюсеров. Уже зашел разговор о сингле, хотя я еще не написал для пластинки ни одного слова. Возможно, вы понимаете, почему я время от времени злился из-за всей этой ситуации.

Однако был у меня на примете один парень. После того, как Клод Шнелл поехал с нами в качестве гастрольного музыканта, я попросил его стать полноценным участником группы. Как и я, Клод обучался классической музыке, а юность провел за уроками и сольными концертами. В музыке он ценил дисциплину и точность, и привнес в группу нечто другое. Клод понимал музыку так же, как понимал ее я, и идеально подходил для воплощения моей идеи. Еще он оказался невероятно легким в общении и прекрасно вписался в коллектив.

Один из новых номеров, над которыми мы работали коллективно, назывался «Egypt (The Chains Are On)». Это был настоящий эпик, и я уже подумывал о том, чтобы сделать его грандиозным финальным треком альбома. И мы с Венди решили, что на сцене и обложке альбома будет египетская тематика. Мне сразу вспомнились эпичные фильмы «Золотого века» Голливуда, на широком экране с цветной насыщенной картинкой, где из песка вылезали и возвышались различные вымышленные персонажи. Так на обложке Holy Diver появился демон, которого мы почему-то стали называть Мюррей. Пока мы работали над концепцией обложки, в голове рождались идеи для текстов песен.

Мы выиграли спор насчет продюсера, и надо отдать должное Warner Bros., они готовы были оказать нам поддержку. Мне понравилась идея отправиться в жилую студию, а не зависать на одних и тех же старых улицах Лос-Анджелеса. Постоянные тусовки в городе сильно нас ограничивали, и все группы начинали звучать и выглядеть одинаково.

Невозможно было найти место, еще сильнее отличающееся от Лос-Анджелеса, чем ранчо Карибу. Оно располагалось рядом с маленьким городком Недерленд в горах Колорадо. В 1972 году продюсер Джеймс Герсио приобрел там землю площадью около 1500 га, собираясь построить студию в одном из заброшенных зданий ранчо, где артисты могли бы созидать, не беспокоясь о том, что всякие представители лейблов будут «заглядывать» к ним и смотреть, как продвигаются дела. Просто так приехать и «заглянуть» в Карибу было невозможно. Место находилось очень далеко от города; сама студия располагалась в красивом отреставрированном деревянном амбаре с остроконечной крышей и каменным дымоходом. За массивными лесистыми просторами возвышались горы. Настоящая сказка.