Ронни Джеймс Дио. Автобиография. Rainbow in the dark

Крейга бросили на амбразуру, но он блестяще справился, ни разу не сбился с ритма, и потом нас было не остановить. Не скажу, что в одночасье мне стало лучше, но груз постепенно спадал с плеч, и когда тур возобновился, я почувствовал прилив сил и прекрасное настроение. Увидел новые возможности, на горизонте замерцал какой-то новый свет. Мы проехались вплоть до Британии и Европы, включая аншлаговые концерты в лондонском «Хаммерсмит-Одеоне», где в прошлом я не раз добивался триумфа. Затем снова вернулись в США, после чего – обратно в Японию на семь концертов, где проданы все билеты – было это в сентябре, где, к моему невероятному восторгу, впервые со времен Rainbow, я выступил в «Будокане» в роли хедлайнера.

Были и другие яркие моменты – последующие аншлаговые шоу в «Форуме» перед толпой 12 000 человек в моем городе-побратиме Лос-Анджелесе и 11 000 человек в Cow Palace в Сан-Франциско – а потом шоу, о котором я мечтал всю жизнь. Сольное выступление на «Мэдисон-сквер-гарден». Я выступал там пару раз с Black Sabbath, но теперь впервые смог отыграть сам, а не пытаться выехать за счет других.

Мы выпустили концертный альбом Intermission как хорошее напоминание о туре и успехе, и даже записали замечательную новую песню, «Time to Burn», потрясающий новый гимн Dio, написанный группой в соавторстве с Клодом и Крейгом.

Но все же потом пришлось попрощаться с еще одним весьма популярным участником нашей гастрольной группы, и он был большого размера. Каждый вечер на сцене я сражался с Драконом Дином, около 150 раз, и хоть (можно догадаться) я всегда побеждал, этот громила всегда возвращался и хотел еще. Пока мы не отыграли финальный концерт тура в Японии. Он словно знал, что настало время отправиться в огненную Вальхаллу. В последний раз пиротехника вылетела из его светящейся пасти, и он как бы завалился на бок – Винни пришлось увернуться, чтобы его не придавало этой махиной! – и все. Дракон издал последний вздох и был повержен.

Мы вернулись в Лос-Анджелес, и Клод сказал, что нужно поговорить. Я знал, что остальные участники группы воспримут уход Вивиана не так близко к сердцу, поэтому пригласил Клода к нам домой на ужин. Он сказал, что его пригласили на прослушивание в Foreigner и уже отправили ему билет на самолет первым классом до Нью-Йорка, вылетавший на следующий день. Мы с Венди дали ему понять, что не хотели бы с ним расставаться, но если он хочет, мы препятствовать не будем. Наше благословение Клод получил.

Затем я ему сказал: «Послушай, я знаю, что мы тебе много всего обещали, но по той или иной причине этого не произошло, однако я хочу все исправить. На следующем альбоме, может быть, будет соло на клавишных, в следующем туре оно, безусловно, будет. Я хочу, чтобы ты стал клавишником, которым пожелаешь».

Клод напомнил мне, что в период альбома Sacred Heart я говорил то же самое, но я объяснил, что с тех пор обстоятельства изменились. Работникам сцены следовало получше подумать, как использовать его клавишные, и это была моя вина. Я взял на себя полную ответственность и поклялся, что больше мы такую ошибку не совершим. Мы разговаривали с ним до глубокой ночи.

Мы оба согласились, что Лос-Анджелес кишит музыкантами. И если тебе посчастливилось попасть в группу вроде Dio, то ты бы не отдавал так просто свое место, ведь каким бы ты ни был профессионалом, всегда есть тот, кто готов занять твое место. Никто не приставляет пистолет к виску: в этом бизнесе у тебя всегда есть выбор. Пан либо пропал. Иногда приходится идти ва-банк.

Забавно, потому что, разговаривая с Клодом, я представлял, как мог бы оказаться на его месте, беседуя с Ричи или Тони, когда я все еще хотел все делать по-своему. Но такого разговора, увы, не было. За десять лет я сильно изменился, и пришлось не раз познать жестокий урок. Мы с Ричи проделали фантастическую работу, но когда настало время, и я ушел, он и глазом не моргнул. Тут же нашел Грэма Боннета, полностью изменил звучание группы и выпустил в Европе парочку успешных пластинок.

Мы распрощались с Тони и Гизером, и не успел я глазом моргнуть, как в Black Sabbath оказался Ян Гиллан. Хотел ты того или нет, но мир вращался и приходилось учиться вращаться вместе с ним. В общем, мы разговаривали с Клодом до поздней ночи, и я был очень рад, что он решил не лететь в Нью-Йорк. Той ночью мы пожали руки и разошлись, предвкушая будущее группы.

Если последнее десятилетие меня чему-то и научило – это не пытаться что-либо предсказывать. Будучи вокалистом Elf, я даже в самых диких фантазиях не мог представить, что со мной произойдет – что буду сочинять музыку с одними из лучших и величайших рок-артистов в мире, выпускать альбомы, о которых будут говорить с той же любовью и уважением, которых удостоились пластинки моей юности. Начать с чистого листа, сидя в машине, когда мы с Венди проехали почти 5000 км до Лос-Анджелеса – нашей последней надежды, сколотить группу и с нуля подняться до мировых гастролей и огромных арен… Звучит безумно, даже нереально, но случилось именно так.

Куда дальше?