«Room service». Записки отельера

– Девушку зовут Ира. Но все знают ее как Белку, – рассказывал я гостю, имея в виду прозвище девушки среди коллег. Оно точно отражало ее бешеную работоспособность, резкие и порой хаотичные движения и внешнее сходство с персонажем «Ледникового периода».

– И правда носится как белка в колесе, – продолжал гость.

Белка работала отчаянно. Девушка брала все возможные смены без разбора – от беспонтовой «шведки» – времени, когда не платят чаевых – до вечернего прайм-тайма. Лишь бы была работа. Белка с готовностью заменяла всех болеющих коллег, студентов, сдающих сессии, внезапно уволившихся. А в положенные выходные умудрялась подрабатывать в другом городском ресторане. Выходные она не любила.

– Это лишнее. В ресторане кормят и платят. А домой бегу помыться и поспать, – в редких откровенных разговорах с коллегами признавалась Белка. – Деньги нужны – квартиру в Питере снимаю, обучение на заочном отделении оплачиваю. И родителям помогаю – деньги домой отправляю.

Белка всегда ставила перед собой конкретные цели.

– Недавно родителям дома стеклопакеты купила. Сейчас на стиральную машину коплю, – с гордостью рассказывала она коллегам. И принималась тут же работать с удвоенной силой.

Белка в одиночку легко «катала», ползала, никогда не рассчитывала на чью-либо помощь, никого в зале не замечала. И никаких посторонних разговоров ни с кем не вела. Белка пахала – за минуту девушка успевала метнуться на кухню и тут же чудом оказаться снова у стола гостей. «За ней не успевают даже наши «двери смерти», – шутили коллеги, имея в виду автоматические двери между залом и кухней, в которые попадается половина персонала. К слову, мне никогда не удается пройти через них, не прищемив себе ботинок.

– Самая большая радость, – делилась Белка с коллегами, – это забиться в курилке в конце смены, закурить сигаретку, вытащить из кармана скомканные купюры. И пересчитать чаевые. Похожего экстаза не испытываешь ни от чего другого.

Белка проработала в ресторане «Гельвеции» более двух лет. И тихо ушла, сославшись на новые обстоятельства в жизни. О ее судьбе нам до сих пор ничего не известно. Те сотрудники, кто еще работает с тех времен, прекрасно помнят эту официантку до сих пор.

Белка воплощала собой этот весьма распространенный тип прекрасных мотивированных официантов – бесхитростных честных трудоголиков, пахарей, впрягшихся в телегу, отдающих себя работе без остатка. И хороших, очень трогательных людей.

Через пару лет после Белки в тот же ресторан «Гельвеции» на должность официантки пришла другая – очень профессиональная девушка. Звали ее Саша. Она несколько лет проработала в ресторанах на круизных лайнерах – уходила на месяцы в море. Но через некоторое время устала и ушла – на сушу. На берег она сошла не одна, а с малолетним ребенком на руках. Мать-одиночка – на суше девушка впилась когтями в работу. А заодно и во всех вокруг, кто мог стоять на ее пути или претендовать на место под солнцем. Ее вмиг прозвали «Саша-пароход» – за «круглосуточное уверенное плавание» по просторам ресторана. Ну и в честь прошлого места рабочей швартовки.

Невысокого роста блондинка с короткой стрижкой, Саша уверенно и быстро передвигалась по ресторану. После палуб и трюмов наши три зала казались девушке небольшой каютой. «Устала ли я?» – рассуждала Саша после нескольких тяжелых смен. И тут же отвечала, бодро подперев бок рукой: «Тут нет ни качки, ни шторма. Какая усталость? Сплошной детский сад!»

Ее цепкий и опытный взгляд, годами отточенная интуиция вмиг сканировали гостей ресторана. И помогали ей безошибочно выбирать «правильные» столы и «хороших» гостей. На «мелочь» Саша никогда не разменивалась. Она ловко сливала «тощих» клиентов новичкам. И под любым предлогом оттесняла их, когда маячил «хороший» стол. Смены «со шведкой» она старательно избегала, уговаривая администраторов скинуть их на молодняк. Коллег-конкурентов Саша рядом с собой не терпела, сразу выживала любой ценой. Жертва в итоге быстро сдавалась – либо увольнялась, либо уступала место хищной коллеге. Слабых новичков-стажеров она просто игнорировала, говорила свысока, отправляла на самые тяжелые и безденежные участки, устраивая своеобразную дедовщину, не считая стажеров за людей.

Свои столы Пароход всегда «катала» виртуозно – быстро, легко, без напряжения и стеснения, четко и профессионально. Девушка никогда не ошибалась, ничего не забывала. И знала наизусть все заказанные гостями позиции, разбиралась в нюансах блюд и винной карты. Пароход никогда не уставала, выглядела бодрой. А главное, не боялась взрослой респектабельной публики – легко могла поддержать непростой разговор, отпустить уместную шутку или рассказать гостям что-нибудь из своей морской жизни. Гости всегда отвечали Саше любовью, приходили «на нее». И баловали щедрыми чаевыми.

Вскоре Саша ушла. Бесследно. Девушка хорошо знала цену своему таланту и профессионализму. Она имела большие амбиции и понимала, что и без нас она не пропадет.