– Ты бы с удовольствием «освободил» меня, правда, Нергал? Сила изначальных кипит во мне, да. Моя сила. В отличие от тебя, позаимствовавшего ее крохи, я полноправный владелец. – Что-то в собственных словах показалось Маару смешным, и он рассмеялся, повизгивая, будто гиена. – Я не чудовище, Нергал. Мы ваши старшие братья, свободные от оков Ашу. Последний факт твоим хозяевам очень не по вкусу. Давай же, Нергал, мы можем стать добрыми друзьями! Я ведь тоже могу тебя освободить – нет, не убить, а забрать то, что ты получил из той колонны в зале вершителей. Не будет никаких голосов в голове, представляешь? Тишина и покой. Сможешь распоряжаться своей жизнью, как захочешь…
Нергал молчал, его больше занимала тайна руин, чем болтовня Маара.
– Неужели тебе ничего не нужно? – В голосе Маара слышалась почти детская обида. Как нелепо!
– Ты мне досаждаешь.
Нергал отряхнул рукава одежд от пыли. Вездесущая грязь не давала покоя. В башне вершителей он лично следил, чтобы ученики отдраивали каждый уголок, даже темницы сверкали чистотой.
– Все грубишь… А ведь я подготовил для тебя небольшой подарок.
Маар кинул на землю что-то округлое, мелькнувшее рыжим пятном. Человеческая голова. Нергал узнал Ферхи – ученика Агимона.
– Ты не умеешь убирать за собой, Маар? Весьма прискорбно для того, кто зовет себя «старшим братом».
Глаза Маара радостно вспыхнули.
– У тебя нет жалости ни для себя, ни для других. Занимательно! Почему тогда отказываешься от всех моих предложений?
– Ты – мусор, Маар. Я не якшаюсь с мусором.
– Все такой же высокомерный ублюдок! – смеялся Маар. – Что ж, избавлю тебя от лишнего груза.
Незримые когти впились в Нергала, опрокинули на лопатки – ни двинуться, ни вздохнуть. Сила Маара давила тяжестью горы – не стоило и мечтать ее скинуть. Надави он чуть сильнее – и все закончится.
Маар не лгал. То, что Нергал получил у колонны в зале, не было и каплей от того, чем обладало это… существо, занявшее место рыжеволосого вершителя.
– Все очень просто, Нергал. Отдаешь мне клятвы, и я отпускаю тебя. Не отдаешь – и я убиваю тебя, а потом забираю клятвы сам. Тут тебе никто не поможет…
Нергал и сам знал, что помощи ждать неоткуда. Маар убьет его и глазом не моргнув, чтобы получить желаемое. Нергал не мог этого допустить. Не сейчас.
– Ну? Что решил?
– Согласен.
– Ха! Быстро ты! Не думал, что ты так ценишь свою жизнь! Все время так нос задирал, а что на деле! Ха!..
Маар играючи вырвал из рук Нергала клятвы, хранимые им. Жрецы, высокородные, воины – все обеты, что они давали, отобрал Маар. Нергал позволил забрать их все до единого.
– Даже разочаровывает, – протянул Маар. – Но сделка есть сделка. Я отпущу тебя побегать. Знаешь, было бы замечательно, найди ты что-то дорогое для себя. Сейчас убивать тебя очень скучно. Хотя потенциал есть – вон как цепляешься за жизнь. Ну правда, Нергал, я думал, ты смелее.
Нергал не ответил. Гордость – пустой звук, мешающий достичь цели. Возможно, отсутствие гордости, которая могла перерасти в гордыню, и повлияло на решение наставника выбрать именно его, сделать вестником – единственным ныне живущим вершителем, которому доверено нести тайну Ашу. Разве мог он умереть и унести ее с собой? Роль вестника накладывала ответственность. Нергал привык раз в месяц проходить проверку, чтобы доказать, что он не подвергся… изменениям. Он должен выжить, донести волю Ашу до нового поколения. Нергал обязан просуществовать достаточно долго, чтобы найти наследника и привести его в залы Великих Спящих. Там Арбэл поведает избранному свой завет: когда придет время, вершители вернут Ашу украденное и вместе с тем уничтожат всех жрецов, развеют их души по ветру. А до тех пор предстояло готовиться. Наставник говорил, что Арбэл сам изберет нового вестника, если Нергал не успеет, но уверенности в его словах не было. Нергал не желал рисковать.
Маар смеялся ему в спину, но вершитель шел, не склоняя головы.
В двенадцать лет Аран был счастливейшим из живущих и верил, что благоденствие будет сопровождать его всю жизнь. Те дни часто являлись ему в грезах – в одних он нежился на волнах покоя, а в других… В других он вновь и вновь возвращался в худшие моменты прошлого.
Сон всегда начинался с Абарги – города, ставшего его вторым домом. Пыльный, душный, шумный – там осталось его детство, наполненное приключениями. Он бы с удовольствием променял величественный особняк в Силло на не слишком приметное семейное поместье в Абарги.