Ропот Бездны

Буйная трава росла повсюду. Не было ни расчищенной дорожки, ни беседки для чаепитий. Мощные стены покрывали узоры – такие делали самые искусные в ремесле мастера-скульпторы.

Как они могли сразу не заметить столь странное жилище?

– Лучше нам не входить, – сказал Энки, рассматривая резьбу на стенах.

– Других вариантов нет, друг мой. Или попросим нас приютить, или придется остаться снаружи во время бури.

Повстречаться с озверевшими ашури и уцелеть – такое мало кому удавалось. Говорили, что сами вершители не вылезают из своих нор, когда создания Ашу неистовствуют. Непредсказуемые и неумолимые, бури забирали жизни людей, но не трогали ни дома, ни скотину. На востоке говорили: откажи путнику в пристанище во время Бури Гнева – и будешь проклят на десять поколений. Страшась кары, дверь открывали перед всеми, но угол выделяли по статусу.

Энки взялся за массивное дверное кольцо и постучал. Один раз, другой. Ответа не было. Жрец отступил.

– Шархи, в домах охотников есть погреба.

– Всю ночь торчать в погребе или в доме у огня? Еще не известно, не обвалится ли рухлядь охотников нам на головы.

– И все же…

Дверь распахнулась. На пороге стояла женщина средних лет – чуть полноватая, с сединой в волосах, в фартуке с вышитыми полевыми цветами поверх плотного черного платья.

– Заходите-заходите! – Женщина призывно махнула рукой. – Буря придет скорее, чем вы думаете. Ашури – мерзкие создания. Воля Ашу бушует в них – лучше пусть грызутся друг с другом, а мы укроемся. Заходите же.

Пока Энки перешагивал порог, он понял, что его смутило в женщине: ее чистый лоб. Никакой ал'соры. Женщина улыбнулась, будто заметив его смятение, и исчезла в другой комнате.

Входная дверь закрылась за гостями.

– Шархи, у хозяйки нет ал'соры, – шепнул Энки. – Как к ней обращаться?

– Ты здоров, друг мой? О какой хозяйке речь?

– Той, что открыла нам дверь. Сейчас не до шуток, Шархи!

Высокородный нахмурился. Он чиркнул огнивом, зажигая старые, наполовину истаявшие свечи.

– Ты сам открыл дверь, Энки. Присмотрись: в доме давно никто не живет.

И правда. Потолок покрывала паутина – ее полупрозрачные нити свисали до самого пола. Энки ощущал стены вокруг себя. Они не давили, но… Жрец сомневался, что мог бы сейчас перешагнуть через Грань. Внутри дома чертогов Ашу будто… не существовало. Энки сделал шаг – пол ответил протяжным скрипом.

– Тебе нужен отдых, друг мой. – Шархи хлопнул жреца по плечу. – У нас для этого вся ночь, раньше утра ашури не угомонятся.

На втором этаже нашлись спальни – пропыленные, как и весь дом, но пригодные для отдыха. Путники быстро расправились с остатками провизии – рисом, завернутым в широкие листья. Ставни снаружи подрагивали – буря началась.

Шархи предложил сломать несколько столиков и растопить камин. К счастью, дымоход все еще работал, и вскоре пламя затрещало, пожирая остатки мебели и просушивая мокрые сапоги. Шархи по-хозяйски обошел гостиную и достал с полок пару приглянувшихся книг.

– Невероятно редкие тома. Прихватить бы… Но нет, не тащить же их через полмира… Позже.

– Ничего не выноси из этого дома, Шархи.

– О? Когда мы «вынесли» из лавки лепешки, ты не был против. Не беспокойся, я не вор. Мы берем, только когда нет другого выхода, а книга… пустяк.

Шархи поставил свою находку обратно на полку, но продолжал краем глаза на нее поглядывать.

При упоминании ворованных лепешек Энки стало не по себе. Когда есть хотелось так, что живот сводило от судорог, законы прекращали существовать. Вина приходила позже. Он ел и только после задумывался: а правильно ли поступил?

Шархи развалился на низеньком диване, поднимая клубы пыли. Какое-то время он смотрел в потрескивавший огонь, а потом его глаза закрылись, дыхание замедлилось и углубилось – задремал.

Но Энки не остался один. Женщина в фартуке, расшитом цветами, стояла напротив него.

– Редкий гость. Приятный. Другие кричат, – по-матерински улыбнулась она.

– Кто ты?

– Мы родились без ведома Ашу. Когда их еще не было. Танец Создателей потерял гармонию, и мы пришли в мир с Хаосом.

– О чем ты говоришь? Ты же… существуешь?

Женщина протянула руку к пустому подсвечнику над камином, дотронулась – и металлическая поверхность тут же покрылась ржавчиной. Подсвечник будто годами лежал под открытым небом, отданный на милость дождям.

– Они смотрели на него, словно он был одним из Создателей. Восхищение, преклонение, слепая вера. Он любил их – каждого из них. И пожрал всех, когда пришел час. Их любовь стала его силой.

– Разговор у нас явно не складывается.

Головная боль понемногу давала о себе знать. Энки не заметил, как женщина подошла вплотную. Она поднесла руку к лицу жреца и нежно коснулась пальцем его века. Касание обожгло холодом.

– Один видит мир людей, второй следит за Ашу, третий зрит в Хаос.

Энки моргнул. Женщина исчезла.

Шархи всхрапнул и резко приподнял голову.

– Думаю, пора ложиться на ночь. Сегодня каждому достается по спальне – уже отвык от такой роскоши, друг мой?