Ропот Бездны

Пока они неслись по улицам, стало ясно, что Аран хорошо знает город. Каждый уголок, каждая подворотня и каждый потайной проход открывались перед ним. Но и преследовавшие их воины прекрасно ориентировались. В очередной раз обернувшись, Энки обнаружил, что их стало меньше. На то, что они оторвались, надеяться не приходилось – значит, разделились. Хотели окружить?

– Сюда!

Аран пролез через дыру в обветшалой стене, Энки ринулся за ним. Они очутились на заброшенном дворике. Южанин отбросил с земли плешивые гниющие ковры, прикрывавшие подкоп.

– Так выйдем из города. Там темно, – предупредил он. – Зато никаких развилок. Просто ползи прямо.

– Они за тобой гонятся, иди первым.

– Тебя видели со мной. Кроме того, я всегда отступаю последним.

Обвалится или нет – вот что крутилось у Энки в голове, пока он полз по узкой норе. Когда руки уперлись в тупик, жрец был готов запаниковать. Застрять под землей в тесноте, где он и головы поднять не может?! Но какая выгода Арану заманивать его сюда?

– Сдвинь камень, – донеслось пыхтение позади, – он перед тобой.

Жрец толкнул крупный булыжник, потом еще раз, посильнее, и тот поддался. Энки выбрался наружу, с волос сыпался песок вперемешку с бесплодной землей. Он сплюнул грязь, попавшую в рот.

Аран еще не появился. Если поставить камень, закрывавший подкоп, назад и привалить к нему те, что откололись от внешней стены города… Энки покачал головой, удивляясь, почему в нее приходят такие мысли.

– Ты застрял, Аран?

– Немного… задержался… по… пути…

Из подкопа показалась рука. Энки потянул ее, помогая всклокоченному южанину выбраться.

– Шархи ждет нас. – Энки прищурился, убеждаясь, что одинокий силуэт неподалеку от города принадлежит другу.

Высокородный действительно ждал их. Точнее, он ждал Энки, а появление Арана стало неприятной неожиданностью. Увидев его, Шархи подобрался, готовясь столкнуться с угрозой.

– Вы вернулись раньше оговоренного, господин. Утомились от объятий наших девушек? Довольно… быстро! – улыбнулся Аран. – Уверен, вы планировали меня подождать.

– Южанин, у тебя длинный язык! Не его ли они хотят укоротить?

Шархи указал на всадников, галопом вылетевших из города. Люди, стоявшие на их пути, с криками бросались в стороны, страшась попасть под копыта. Аран внимательно оглядел погоню и заключил:

– Дюжина… Значит, не знают, из каких ворот города мы вышли…

Вооруженные всадники. «Дюжины более чем достаточно, чтобы разобраться со всеми тремя», – подумал Энки. Нужно бежать, но сколько продлится погоня? Их настигнут в считаные минуты, как бы быстро они ни бежали.

– Мы тебя не знаем, южанин, – сказал Шархи.

– Это, безусловно, убедит их оставить вас в покое, – насмешливо протянул Аран.

Энки тоже сомневался, что южане просто отпустят их. Может, и не убьют на месте, но схватят. А уже в плену выяснится личность Шархи. Иль-Нарам, хозяин Восточной цитадели, сотрудничал с южанами, и прибрать к рукам родственничка ему не составит труда.

Но Энки мог попытаться выйти на Грань. Как в тот раз… Все ведь получилось тогда, почему бы не попробовать вновь?

Жрец закрыл глаза, отстранился от всего окружающего.

Мир расслоился, открыл свою изнанку и пригласил посетить ее. Кувырок, остановленный посредине. Но в этот раз Энки не сумел остановиться вовремя и все же сделал первый шаг, чтобы перешагнуть Грань.

Его встретили руины и тишина. Люди все еще были видны, но превратились в некие… тени, мало похожие на самих себя. Неподвижные тени. Всадники остановились в тридцати шагах. Застыли, как каменные фигуры. Каждый – сгусток белого и красного, почти бесформенный, одного от другого не отличишь.

Сгусток, где должен был стоять Шархи, немного отличался. Белый цвет все тот же, а красного не было – его заменил глубокий синий. Неужели так проявлялось отличие народов на Грани? Но почему? И как сам жрец выглядит со стороны?

Энки подошел к красноватым образам воинов-южан. Что дальше? Дотронуться до них? Но сработает ли? В этот раз он прошел по Грани слишком далеко, и связь с миром людей ослабла.

Жрец протянул руку, но почти тут же опустил. Он услышал скрежет, граничащий с рычанием. Вой, раздавшийся где-то далеко, приближался. Голос, отзвук воли Ашу, прокатился по его существу, сбивая с ног.

«Нарушил… нарушил… запрет…»

У них не было тел. Они напоминали рой, в котором то сверкнет ощеренная звероподобная пасть, то покажется ошметок когтистой лапы. Это месиво двигалось непрестанно, яростно вереща. Земля под ними раскалывалась и осыпалась, превращаясь в зияющие провалы. Ашури, ведомые своими создателями Ашу. Они неслись на него через всадников. Задевая алые сгустки, ашури тушили их, будто задували свечи.