Рорк!

— Могу ли я спросить, Ран, — дома второй офицер улыбался с формальной вежливостью, присущей его разряду, — знакомы ли вы с системой Кальтера?

— Ох — ох — ох! — вздохнула его жена и с привычным терпением пожала пышными плечами. — Идет ток с подносом — отлично. Берите что-нибудь, мальчик. Ты тоже, Арлан. Будем есть, пить и разговаривать… ведь через пять лет мы возвращаемся… — Она и ее муж начали разговаривать с ним и друг с другом, но он обращал на них мало внимания и улавливал лишь отрывки разговора.

Муж: — …уединенная колония… Кальтер Каппа… удивительный климат… наш тип людей… соученики по Академии… как в старые времена…

Жена: — …Старая Земля… вы скорее умрете здесь… ужасная, и колониальная, и отдаленная… ужасно длинные дни… Станционные девушки, и вам, может быть, даже захочется остаться… достаточно молода, чтобы заинтересовать вас… выросла здесь и ничего не знает… токские девушки…

Муж: — …дешево… специальные премии для гильдсменов… охотничьи заповедники, совместные походы… весело… старые времена…

Жена: — …прочла все книги… хотела построить плот и отправиться исследовать север… пить и играть… женщины носят теперь на Старой Земле?

Выпивка была неплохой. (Смерть роркам! — сказала приветливо жена Арлана, поднимая свой стакан). Пища тоже. Ран строил планы. Отравиться в разведывательное путешествие как можно дальше. Определить источник пахнущего солью воздуха… Разве Гильдейская Станция расположена вблизи Северного моря? Уйти далеко, далеко от этих подлых голосов, теснящихся тел… Здесь была и дочь Арлана, хорошенькая спокойная девушка, все время молчавшая. Дом — копия построек тридцатилетней давности. Ран перестал осматриваться, прислушался. Уловил нить разговора, что-то интересное.

Жена: — Конечно, наши токи хорошо вымуштрованы, но остальные… ну вы, конечно, сами посетите Токитаун. Сами увидите. Они грязные, подлые, аморальные и ох! ленивые.

Муж (благодушно): — Ну, Линни, они по-своему счастливы. Никакой ответственности… гм… не возражаешь, если я перескажу Рану старую шутку? — хихиканье. — Знаете, что такое хорошо воспитанный ток? Тот, который писает только в углу своего дома. «Дом» — так называют они свои лачуги.

Ломар кивнул. Подобные группы были и на других мирах. Два племени на Берн-сайд Б. Рыжеволосые люди Геркулеса, бедные зеленые с Гумбольдта-6.

— Токи, — сказал он. — Токи. Туземцы? Беглецы откуда-нибудь? Старые книги не упоминают о них. А новых тоже ничего… если не считать капитана Конибьера. — Он засмеялся. Капитан Конибьер — Мюнхгаузен третьего космического века.

— О, да, капитан Конибьер, — понимающе сказала она. — «Как я сражался с дикими токами». «Как я сразил тока — убийцу людей одной рукой». «Как я встретил отшельника на скале Холлоу».

Второй офицер, очевидно, незнакомый с похождениями капитана Конибьера, издал звук, который мог быть и согласием, и несогласием, и хихиканьем, и ворчанием.

— Можно назвать их и туземцами, хотя они начинали по-другому. Беглецы, гм, что-то вроде. О, вы видели когда-нибудь общий распорядок? Как там? Офицеры, люди и автохтоны. Вот они кто. Автохтоны, токи. Они потомки здешних первопоселенцев еще до… о, до Первой войны. Не знаете ли, что здесь случилось? Война продолжалась 60 лет. И в течение 40 лет здесь не приземлялся ни один корабль. Они были предоставлены сами себе. И не выдержали этого… Нет, не выдержали…

Потому что даже после прилета первого корабля прошло долгое, чертовски долгое время, прежде чем прилетел второй… И даже после этого еще очень нескоро началось регулярное сообщение и была основана Гильдейская Станция.

Они были предоставлены сами себе. И не выдержали этого.

В первоначальное поселение корабли приходили часто. Никто не задумывался о будущем. А потом вдруг перестали приходить — не редко, а совсем. С тех пор прошли еще две войны, прервавшие все коммуникации. Поселенцы (которые считали себе вначале поселенцами, не больше, чем нынешние работники Гильд-станции) вынуждены были приспосабливаться. Либо они пустят корни, либо умрут. Многие умерли. Образование, культура, социальные установления, наука, брак — все рухнуло и исчезло. Местные токи больше не были мужьями, женами, у них не было семейных фамилий.

И еще многого другого. Ломар сказал: — Неудивительно, что они одичали. Думаю, что капитан Конибьер и в самом деле встречался с ними.