Росас

— Да говори же, ты, право, невыносим.

— Спасибо!

— Ты заслуживаешь этого своей вечной улыбкой.

— Это потому, что я доволен.

— Доволен?

— Да.

— У тебя хватает смелости говорить мне это?

— Конечно.

— Но чем же ты доволен? Тем, что мы находимся на краю вулкана?

— Нет, я доволен… слушай хорошенько, что я тебе скажу.

— Я тебя слушаю.

— Хорошо! Но прежде, Лиза, доставь мне удовольствие и скажи слуге дона Луиса, что так как его господина нет, то я вместо него выпью чашку чаю.

— Повторяю тебе, что ты невыносим, — вскричала донья Эрмоса, когда Лиза вышла из гостиной.

— Я это знаю. Итак, я тебе сказал, что я доволен и хотел объяснить причину этого, когда остановился, не правда ли?

— Не знаю! — отвечала молодая вдова с прелестной гримасой.

— Очень хорошо. Я доволен прежде всего тем, что Луис скрыт в надежном убежище, еще тем, что Лаваль, как известно всем и каждому, находится теперь в прелестном городке Сан-Педро.

— Уже! — вскричала донья Эрмоса, сжимая в своих руках руки кузена, и глаза ее засветились радостью.

— Да, уже! Освободительная армия наконец вступила в провинцию Буэнос-Айрес. Она находится теперь не более чем в тридцати лье от тирана, и мне кажется, что это событие довольно важно для того, чтобы привлечь внимание нашего Ресторадора.

— Ах! Так мы будем свободны?

— Кто знает, дорогое дитя? Это будет зависеть от хода дел.

— О Боже мой! Когда я подумаю о том, что через несколько дней Луису уже нечего будет опасаться!.. Лаваль может быть в Буэнос-Айресе дня через три, не так ли Мигель?

— Не будем спешить, Эрмоса, он может прибыть через восемь дней, даже через шесть, но он может также и никогда не прибыть.

— О! Это невозможно!

— Возможно, Эрмоса, возможно. Он прибудет, если воспользуется моментом, чтобы овладеть городом, не дав Росасу времени войти и стать во главе сил, которые еще остались у него, или если город будет атакован и Росас покинет его, обратившись в бегство. Но если генерал Лаваль будет упорно заниматься маневрами в окрестностях, то удача может оказаться не на его стороне. Хочешь я тебе прочитаю некоторые отрывки из его дневного приказа по армии?

— Да, да! — воскликнула с восторгом донья Эрмоса. Дон Мигель достал из портфеля одну из бумаг, развернул и прочел следующее:

Главная квартира в Сан-Педро.

Черезнесколько дней армия решит участь всех жителей республики, она разрешит великую задачу свободы двадцати народов, беспокойные взгляды которых устремлены на пики ее храбрых солдат.

Главнокомандующий просит всех офицеров, унтер-офицеров и солдат армии глубоко проникнуться этой важной и славной миссией, которую они призваны исполнить в своем отечестве…

Сеньоры генералы, офицеры и солдаты освободительной армии! Вскоре участь республики будет решена, вскоре нам предстоит или быть покрытыми славой и благословениями шестисот тысяч аргентинцев, или умереть в тюрьмах тирана и влачить жалкую жизнь в иностранных государствах, между тем как ярость тирана обрушится на наших отцов, жен и детей. Выбирайте, мои храбрые товарищи, полчаса храбрости достаточны для славы и счастья республики!

Враг в будущем сражении, вероятно противопоставит нам, многочисленную армию. Но ничто не должно нас смущать. Если главнокомандующий отдаст приказ к атаке, победа будет за нами. Все будет зависеть от храбрости освободителей. Пусть кавалерия стремительно бросится на центр неприятельской армии — она не выдержит. Важно, чтобы одни легионы, назначенные главнокомандующим, соединили свои усилия для того, чтобы обратить неприятеля в бегство, а другие должны преследовать его.

Главнокомандующий верит в свою армию!

Хуан Лаваль

— О, как это возвышенно! — восторженно вскричала молодая женщина, когда Мигель закончил свое чтение.