Росич

Науменко в этот момент внимательно изучал в трубу двигающиеся параллельным курсом суда и с улыбкой вслушивался в беззлобную перепалку офицеров. Позади была напряженная ночь и он не хотел портить поднявшееся настроение своих подчиненных. Однако вскоре улыбка с его лица сошла и он стал сосредоточенно изучать что то, быстро переводя окуляр своей мощной подзорной трубы с одного судна на другое.

Ваш бродь, это японцы, - встревожено доложил один из сигнальщиков.

Ты уверен, Воронов, - вдруг всполошился Горский.

Так точно. Те два что в голове колонны похожи на наши, но двое в конце, точно не наши.

Уверенность с которой высказался старший сигнальщик прослуживший уже пять лет и успевший понюхать пороху, заставили похолодеть сердце, старшего офицера. Не доверять мнению матроса у него не было ни каких оснований. Науменко сам регулярно гонял сигнальщиков, заставляя опознавать эсминцы русской эскадры по силуэтам вырезанным из бумаги. По таким же силуэтам сигнальщики учились опознавать броненосцы и крейсера японского флота.

Молодец, Воронов. В Артуре с меня причитается бутылка казенки, - спокойным голосом развеял последние сомнения своих подчиненных командир.

Рад стараться, ваш бродь, - радостно поблагодарил матрос, впрочем не забывая, что в утреннем воздухе звуки разносятся довольно далеко, а потому произнес он это вполголоса.

Ваше мнение господа. Что будем делать?

Петр Афанасьевич, по моему очевидно, что силы не равны и необходимо отходить, - высказался первым Горский.

Это не выход. Японцев больше и у них преимущество в ходе. Как только мы изменим курс, то они тут же последуют за нами, что бы хотя бы проверить что это за эсминец и тогда нам не избежать боя,- возразил молодой штурман.

Что же вы предлагаете Анатолий Валерьевич, - нервно поинтересовался у штурмана Горский. - идти вместе с ними в Артур, судя по всему они движутся туда.

Это тоже не выход, - вздохнув возразил Бунин. - Скоро окончательно рассветет и японцы увидят, что рядом с ними противник и тогда снова не равный бой. Я предлагаю напасть первыми.

А как же страх, - улыбнувшись поинтересовался Науменко, однако в его голосе так же чувствовалось напряжение, как и у всех присутствующих. - Неужели не страшно?

Я уже говорил Петр Афанасьевич, что между страхом и трусостью большая разница. Мне конечно страшно, но я лично не вижу другого выхода.

По выражению лиц офицеров и слышавших разговор нижних чинов, Науменко понял, что все солидарны с мнением мичмана. Однако они смотрели на своего старка в надежде, что вот сейчас он найдет выход из сложившейся ситуации и все встанет на свои места.

Однако правда заключалась в том, что он не видел иного выхода, предложение мичмана на его взгляд было единственно верным. К этому моменту все офицеры кроме механика собрались на мостике и Науменко обратился к ним.

Господа, боюсь, что у нас нет иного выхода как принять бой, а потому, я хочу чтобы это произошло не на условиях которые поставят японцы, а на наших условиях. Тогда возможно у нас появится шанс, - его голос вновь звучал уверено и твердо, как во время учебных выходов. - Итак, экипажу занять свои места по боевому расписанию и лишний раз не маячить по палубе. Валерий Иванович отправляйтесь к кормовому аппарату и подготовьте его к стрельбе, однако не разворачивайте его из походного положения, я выведу вас на концевой эсминец, по команде не мешкая наводите и стреляйте. Андрей Андреевич, настало время выяснить насколько хороши новомодные прицелы и насколько хорошо мы выучили наших комендоров. Как только получите команду открывайте огонь из орудий по второму с конца эсминцу. Цельте по ватерлинии в носовой части. Если удастся наш маневр господа то мы сразу же ополовиним количество противников, пробоина в носовой части не даст возможность эсминцу развить достаточно высокую скорость. Воронов, - подозвал к себе старшего сигнальщика Науменко.

Я ваш бродь, - угрюмо отозвался матрос.

Есть у тебя в хозяйстве японский флаг.

Как водится, - растерявшись ответил он.

Подними его.

Да как можно, - возмутился мичман Бунин. - Это бесчестье для Российского флота.

Пусть это останется на моей совести. Ваше дело просто выполнять приказы. Мое же спасти подчиненных и судно, если для этого нужно поступиться честью, так тому и быть, - с отеческой теплотой улыбнувшись молодому офицеру заключил Науменко.

"Страшный" стал медленно сближаться с противником, двигаясь под углом, не увеличивая скорости, как бы желая показать, что направляется к головному судну, чтобы представиться старшему. При этом действия русского эсминца, были ровными и плавными словно в учебном походе. Японцы не пытались противодействовать этому маневру, приняв его за один из своих эсминцев.

Наконец первые лучи солнца стали пробивать предутренний сумрак и клочья тумана, с японских кораблей смогли рассмотреть флаг страны восходящего солнца, гордо развивающийся над сближающимся судном. В ответ на это с головного эсминца стали подавать световые сигналы семафора.