Размявшись алкоголем и закусив икрой, миллионеры оказались на верхней палубе. Внезапно с акватории Невы на боевую “Аврору” стала надвигаться огромная баржа с певцом Сергеем Шнуровым во главе абордажной команды. Под аккомпанемент своей новой группы “Рубль” он голосил: “Я дикий мужчина – яйца, табак, перегар и щетина!”
Бизнесмены оказались большими знатоками творчества певца-матерщинника и принялись подпевать. Последними на борт крейсера взошли губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко и глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина. Обведя взглядом солидных мужиков, отплясывающих под Шнура, Валентина Ивановна обронила: “Что вообще происходит в моем городе?” Но, поразмыслив минуту, вместе с Набиуллиной присоединилась к танцующим».
Информация о той вечеринке быстро просочилась и в Интернет, и в широкие СМИ и вызвала явное негодование; вопросов было много: кто их пустил на исторический крейсер, почему важные госслужащие гуляют вместе с крупным бизнесом – во всем мире это показатель коррумпированности, не говоря уж о том, что в стране вообще-то кризис и т. д.
Крайним во всей той истории, естественно, оказался Михаил Прохоров, который, впрочем, пообещал не бросить попавшую в тяжелую ситуацию «Аврору» – «дать ей денег и обеспечить положение в обществе». А «Русский пионер» писал: «Мы ведем свое происхождение от настоящих первопроходцев, от искателей и следопытов, но уж точно не от тех пионеров, которым когда-то оптом повязывали красные галстуки на борту крейсера, героически сражавшегося за Российскую империю в Русско-японской и Первой мировой войнах – по сути, за царя и за Отечество. Еще большой вопрос, справедливо ли “Аврору” записывать в коммунистические святыни… Это событие громко возвестило о наступлении новой, “постглянцевой” эпохи. Более честной, открытой и откровенной. И должно было это произойти именно на “Авроре”. А где же еще?»
6. Культура эпохи потребления
В поисках героя
В нулевые создавалась новая символика российского кино. В многом, правда, на старой фактуре. В том числе и мифе о «России, которую мы потеряли»: «В “Цирюльнике” – там что было: панавижн, пятитысячные массовки. Притом все одеты в родную свою одежду, историческую. Праздники, Масленица, удаль, разгул, запой. Офицеры, принятие присяги в Кремле», – вспоминал Никита Михалков.
Реконструировать миф приходилось заемными методами. В лексикон российских продюсеров и режиссеров вошло словечко «блокбастер» – и осталось там надолго. 24 июня 2004 г. вышел «Ночной дозор» Тимура Бекмамбетова по одноименному роману Сергея Лукьяненко и сразу стал рекордсменом по сборам. По России и СНГ фильм собрал $16 млн; по миру в целом – около $28 млн. Год спустя российский рекорд перекрыл «Турецкий гамбит» Джаника Файзиева. Потом были «Волкодав» и «9 рота», «Дневной дозор» и «Ирония судьбы. Продолжение», составившие серьезную конкуренцию голливудским лентам.
Правда, вскоре выяснилось, что большие деньги – условие если и необходимое для большого фильма, то явно недостаточное. Отчасти этому пониманию поспособствовал кризис 2008 г. Большие деньги не только не делали кино принципиально лучше, они не гарантировали и прибыльности. Надо еще найти своего зрителя, свою публику.
Успешными в российском прокате оказывались фильмы как раз с небольшим бюджетом. Например, «Любовь-морковь – 2» с производственным и маркетинговым бюджетом около $7 млн собрала в прокате $17,8 млн. Производственный бюджет «Питер FM» не превысил $1 млн, а в прокате картина собрала $7 млн. Комедия «О чем говорят мужчины» обошлась создателям в $2 млн, а собрала – $15 млн.
А вот самые дорогие и ожидаемые фильмы, несмотря на огромные вложения, как правило, не окупались. «Адмирал», снятый по заказу Первого канала, собрав в прокате почти миллиард рублей, оказался убыточным. Как и «Обитаемый остров» по одноименному произведению братьев Стругацких с совокупным бюджетом около $36 млн. Не окупился и мюзикл «Стиляги».