Россия будущего

Во-вторых, беглопоповцы. Эти признают благодатность и апостольское преемство русской иерархии, но общение с Церковью отметают. Не признавая иерархии Белокриницкой, они переманивают православных священников, «похищают благодать» и остаются как бы паразитами на теле Церкви. Эта группа представляет остаток прежнего староверия до образования Белокриницкой иерархии. Группа эта, кроме своей непоследовательности, весьма немногочисленна и стоит вне вопроса, в особенности потому, что пользуется известного рода покровительством и ни в какой защите не нуждается.

Итак, будем говорить об австрийском согласии окружников. Уясним себе вопрос: в чем теперь их спор с Русскою Церковью? Где основания непокорства?

Раньше, до единоверия, они находились под соборною клятвою поместной Русской Церкви, произнесенной с благословения двух восточных патриархов. Теперь церковная власть выяснила, что Церковь проклинала не самый обряд, но лишь тех из его сохранявших, кто не желает ей покориться.

Часть старообрядцев покорилась. Остальные, и их было огромное большинство, ответили:

«Дело не в разъяснении клятв, дело в их снятии. Пусть Церковь снимет их каноническим порядком, т. е. вселенским собором, или по крайней мере поместным, но собором, утвержденным сношением с вселенскими патриархами».

Не будем выставлять нашего личного мнения об этом разногласии. Справимся у И. С. Аксакова. Вопрос ведь в том, отступили ли мы от славянофильства, действительно ли, по выражению преосвященного Антония, «кости И. С. Аксакова поворачиваются в гробу»?

Перепечатанная нами в особом приложении к № 1 «Русского труда» за 1898 год статья покойного И. С. Аксакова категорически высказывается за снятие соборных клятв, категорически обвиняет русскую церковную власть в нежелании успокоить верующую совесть старообрядцев.

«Выход, казалось бы, один, — говорит И. С. Аксаков, — это искреннее исповедание своих ошибок и прегрешений, соборное покаяние, соборная молитва о ниспослании духа премудрости и любви и соборное вновь рассмотрение деяний Московского собора 1667 года в смысле умиротворения и объединения».

Вся статья «Руси», из которой эти строки взяты, написана в доказательство невозможности успокоить совесть верующих произвольными истолкованиями клятв, наложенных на старый обряд. К этой теме много раз возвращался И. С. Аксаков и его близкий друг и единомышленник Н. П. Гиляров-Платонов, и всегда, неизменно они повторяли одно: до снятия клятв соборных мы не вправе требовать от старообрядцев отречения от их нынешних воззрений на единоверие. Совершенно в том же смысле решает этот вопрос и глубокий знаток старообрядчества, человек несомненно православный, Т. И. Филиппов в своей известной книге «Современные церковные вопросы».

Полагаем, что с этой стороны мы ничуть не отступили ни от церковной почвы, ни от заветов славянофильства.

Но это лишь часть вопроса. Признание Церковью старого обряда устраняет спор о нем вовсе и сводит дело не к сущности, но к способу примирения. Другая сторона дела заключается в препятствиях по существу, в силу коих старообрядцы уклоняются и будут уклоняться от единения с нами, даже если бы вопрос о клятвах и был решен в смысле их пожеланий.

Эти препятствия по существу заключаются в ненормальном положении самого строя нашего церковного управления, в соблазняющих старообрядцев (а еще больше и самих православных, сознательно и ревностно относящихся к делу Церкви) наших попетровских новшествах, в нарушении нами церковных канонов, что и сам преосвященный Антоний признает в своем письме, говоря о некоторых требованиях анонимного автора книги «Церковные вопросы», изданной за границей.

Положение патриарха и всего епископского чина в Древней Руси было совсем иное, чем ныне. Старообрядцы желают восстановления патриаршества, как живого символа независимой от светской церковной власти и хранителя церковной свободы, и возвращения русской Церкви соборности, требуемой канонами.

Духовенство Древней Руси было выборным. Старообрядцы, удержав выборное духовенство сами, желают, чтобы это начало было восстановлено в русской Церкви. В этом смысле высказался даже наш знаменитый святитель московский Филарет[149].

Старообрядцы удержали церковную общину, которая представляет русскую народную историческую организацию. Эта община сохранилась во всех православных землях, кроме России. О восстановлении ее мечтают лучшие наши церковные умы.

Вот какие «прекрасные», по его выражению, слова патера Гиацинта приводит в своем «Московском сборнике» К. П. Победоносцев — государственный человек, близко прикосновенный к судьбам русской Церкви и высокоавторитетный: