Россия будущего

Московская поездка диктатора, кроме тех явных целей, которые читатель мог видеть, имела и еще одну задачу, но уже совершенно секретную. Иванову было необходимо убедиться, насколько справедливы слухи о безобразиях в управлении градоначальника. Слухи ходили самые невероятные. Из сведений, которые под рукой успели собрать сам уполномоченный и новый министр внутренних дел, явствовало, что без строжайшей сенаторской ревизии не обойтись. Эту ревизию давно желал назначить Государь, но общая смута задерживала дело. Теперь революция догорала, оставив густой смрад, и можно было приступить к генеральной чистке первопрестольной столицы. Затем и у самого диктатора более или менее развязывались руки. Кабинет был образован, и могла начаться широкая творческая работа по обновлению и возрождению Родины.

Публицистика

Открытое письмо редактору «Русского труда» епископа Чебоксарского Антония (Храповицкого) и наш ответ

Епископ Чебоксарский и ректор Казанской Духовной Академии Антоний (Храповицкий) официально, бумагою от 3 апреля за № 514, прислал нам помещенное ниже «Открытое письмо редактору „Русского труда“». От всей души скорбим о совершившемся разрыве с человеком, которого всегда глубоко уважали. Тем более грустно нам, что этот человек — епископ Церкви, к коей мы принадлежим, и в этом сане представлялся нам еще более дорогим ввиду возлагавшихся на него надежд. Но мы утешаем себя тем, что удар, нас постигающий, нами совершенно не заслужен.

Преосвященный Антоний говорит не как епископ, а как литератор, как славянофил и наш бывший сотрудник. А потому, сохраняя сыновнюю почтительность владыке как епископу, будем отвечать ему как писателю.

Вот письмо преосвященного Антония от слова до слова (курсив наш):

Милостивый государь,

Сергей Федорович!

С искренним сочувствием встретил я известие о том, что Вы принялись за издание газеты «Русский труд», в котором я надеялся видеть продолжение издававшегося Вами раньше «Русского дела», бывшего в свою очередь продолжением аксаковской «Руси» и центральным органом славянофильства.

Считая себя горячим приверженцем этого учения, я еще в юношеском возрасте делился на страницах «Русского дела» своими мыслями и наблюдениями. Как своему бывшему сотруднику, Вы стали высылать мне бесплатно и свой новый журнал. Однако содержание его настолько меня изумило (!) и опечалило, что я вскоре же признал невозможным сохранять с ним свою нравственную солидарность, выслав в редакцию следуемую годовую плату, и в новом, 98 г., перестал (его) выписывать, но Вы снова выслали мне все номера за текущий год.

Я уверен, что Иван Сергеевич Аксаков перевернулся бы в своем гробе, если бы узнал, что кто-нибудь считает Ваше издание продолжением его «Руси». Славянофильство было защитником Церкви, а «Русский труд» в последнее время становится врагом ее и защитником раскола. При появлении статей в защиту последнего я утешал себя сначала мыслию о том, что Вы вооружаетесь только против государственного преследования раскола и, по незнанию последнего, смотрите на него как на чистосердечное заблуждение, внушенное религиозною ревностью простецов. Но, к сожалению, оказывается, что Вы в своей газете становитесь на защиту религиозных шантажистов (?!) в расколе, входите в общение с тою стороной его, по которой он вовсе перестает быть староверием, а является плутократией в греческом и русском смысле этого слова и притом в духе самого конца XIX века. Сверх того, в Вашей газете находят приют с псевдонимными подписями некоторые литературные мерзавцы[147], наполнившие своими грязными клеветами на некоторых лучших русских иерархов страницы подпольной книжки, изданной за границей под заглавием «Современные церковные вопросы в России», — и продолжающие теперь свое скверное дело в «Русском труде», хотя и не открыто, а в виде тонких намеков. Правда, помянутая книжка содержит в себе немало и горьких истин, и справедливых канонических требований, но, вероятно, доверчивость ее составителя к недостойным сотрудникам была причиною тому, что некоторые, самые светлые личности русской иерархии там оклеветаны без всякого зазрения совести. И вот, продолжателем такого некрасивого дела является Ваш «Русский труд», претендующий на аксаковское знамя.

Если бы славянофилы собирались теперь на какие-либо съезды, то я предложил бы отлучение Вашего издания от славянофильства, а теперь публикую эти строки для того, чтобы призвать всех остающихся в живых славянофилов прекратить всякие сношения с «Русским трудом» и со своей стороны прошу оного мне более не высылать.

Антоний, епископ Чебоксарский, ректор Казанской Духовной Академии.