Россия - Европа (март 2008)

Мы переходим мост через Шпрее и, косясь на уродливый памятник Бертольду Брехту возле театрального центра его имени, бредем по блестящему от чистоты тротуару, залитому весенним злым солнцем. Нам надо дойти до рейхстага. Мой спутник хвастается, что в силу вида на жительство может беспрепятственно гулять по рейхстагу, хотя посещать заседания Бундестага дозволяется лишь гражданам Федеративной Республики Германия. Мы подходим к рейхстагу со спины, огибая аккуратно припаркованные туристические автобусы. Пройдя вдоль стены, мы выходим на пустынный и необъятный плац - именно по нему маршировали полки перед оком кинокамеры Лени Рифеншталь. Далеко впереди - кромка чахлой, но аккуратной травы и асфальтовой дороги. Уродливый титанический портик рейхстага украшала крупная надпись: DEM DEUTSCHEN VOLKE («НЕМЕЦКОМУ НАРОДУ»). Вереница туристов на лестнице. Мы встали в общую очередь. Как обычно, большинство - японцы, с фотоаппаратами наперевес. Что они собираются фотографировать? - подумала я. - Наверное, виды Берлина. Для туристов в рейхстаге предусмотрен особый аттракцион - подъем на специальном лифте на крышу. Охрана у входа - бодрые старички за семьдесят. Они говорят сразу на нескольких европейских языках. «Руски!» - говорят они, повелительным жестом указывая на короткую брошюру о рейхстаге на русском языке. Я вспоминаю читанную давно, еще в перестройку, статью в «Литературке» о политическом советском фотомонтаже: у кого-то из сержантов, возможно, даже у сержанта Кантария, на руке было две пары часов, и пришлось срочно ретушировать, потому что именно эта рука держала древко красного советского флага, водружая его над поверженной цитаделью гитлеризма. Мы оказываемся внутри. Пройти к лифту можно по специально огороженной дорожке. Все идут гуськом, затылок в затылок, стараясь не смотреть по сторонам. Семидесятилетние охранники стоят в таких позах, будто глаза у них на подбородке. Мы поднимаемся на крышу. Серое низкое небо нависает над нами. Японцы в явной растерянности: фотографировать нечего. Со всех четырех сторон по краям крыши парапет почти с человеческий рост. Фотографировать имеет смысл разве что небо. Красно-черно-желтый флаг полощется на ветру. И тут минутное замешательство японцев проходит. Они понимают, что является центром композиции. Не флаг и не небо, а купол. Новый купол рейхстага, творение Нормана Фостера. Прозрачный, с винтовой блестящей лестницей, сделанной будто из фольги. По лестнице, скользя, бегают японские дети. Фостер стремился сделать купол невесомым, летящим, как бы опровергающим всю эту тяжеловесную прусскую конструкцию и мрачную историю. Но вместо опровержения вышла пустота, стекляшка. Я поворачиваюсь и вижу страшную картину: у одинокой девушки начинается рвота - возможно, она боится высоты, и у нее кружится голова. Японцы берут ее под руки и ведут к лифту. Мы тоже двигаемся к выходу.