Россия и Европа

Другими словами, спор идет о различных образах будущего – следует ли уже в обозримой исторической перспективе исходить из идеала единого человечества, объединенного под одной властью, или же реалистичнее говорить о международном взаимодействии и сотрудничестве человечества, все еще разделенного на различные цивилизации и выступающего в виде сообщества суверенных национальных государств не в силу полагания в международном праве определяющим принципа суверенитета, но вследствие признания приоритетным для выживания этих стран в истории преобладания в них самобытных, особенных цивилизационных типов, а идея человечества, объединенного под единой властью, – это лишь один из возможных сценариев отдаленного исторического будущего.

Соответственно, особо актуальна дискуссия об определяющей роли универсальных или особенных сущностных основах цивилизаций в прошлом и в настоящем. Ключевая теоретическая проблема здесь, что при описании социально-исторической реальности считать определяющим признаком – цивилизационные начала универсальные или локальные? Это не только современный спор. В контексте противостояния идеологий просвещения и романтизма, взгляды на человечество как на феномен преимущественно единый или многообразно-самобытный еще в XIX в. начали оформляться в виде противостояния двух подходов к пониманию всемирной истории: эволюционно-стадиального, восходящего к теории прогресса, и цивилизационного – теории локальных цивилизаций.

Рассматривая в указанном идейном и геополитическом контекстах воззрения Н. Я. Данилевского, важно также не упускать из виду, что он не только построил свою концепцию цивилизованного отрезка всемирной истории на базе понятия культурно-исторических типов – самобытных цивилизаций, но и предложил концепт «всечеловеческого» как суммы самобытных цивилизаций, как понятие, фактически замещающее понятие общечеловеческого. Хотя Данилевский сформулировал понятие «всечеловеческого» как своего рода «истинную версию» понятия «общечеловеческого», и рассматривал первое как наиболее общее в философско-историческом дискурсе, это понятие может интерпретироваться в значении всесубъектного в том смысле, что ни одна составная часть человечества не может быть исключена из всечеловеческого целого. В этой связи следует подчеркнуть, что на основе понятия всечеловеческого-всесубъектного можно говорить и о перспективах нового – подлинного – диалога субъектов – составных частей всечеловеческого, в отличие от монологического псевдодиалога общечеловеческой перспективы, призванного лишь замаскировать глобальные властные амбиции западной цивилизации. Вполне возможно, что с учетом понятий всечеловеческого и нового – подлинного – межсубъектного диалога могут быть очерчены и контуры нового идеала взаимодействия народов, нового миропорядка для человечества, все еще разнородного в культурном, цивилизационном и политическом отношениях, но потенциально объединенного во всечеловеческой перспективе не только чисто логически, но и посредством идеи нового межсубъектного диалога. Будет ли разработан такой идеал, и, если да, то в какой мере он реализуем – покажет будущее. Соответственно, несмотря на то, что сам Данилевский сделал главный акцент на проекте русско-славянского культурно-исторического типа, в его учении заложены возможности и для иных, более широких, интерпретаций.

Итак, поскольку и в мировой политической повестке дня, и в российской на первом плане оказалось противоборство либералов и консерваторов, реактуализирующее соответствующие идейно-философские контексты, перспективы и дискуссии, актуальным становится и своего рода национальный ренессанс идейного наследия Н. Я. Данилевского.

Поэтому те наши современники, которые стремятся глубоко разобраться в действующих исторических тенденциях и в событиях, происходящих сегодня в мире и в нашей стране, не могут пройти мимо главного произведения нашего выдающегося соотечественника Н. Я. Данилевского – книги «Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к романо-германскому».

С. И. Бажов,

старший научный сотрудник сектора истории русской философии

Института философии РАН, кандидат философских наук

Глава I 1864 и 1854 годы. Вместо введения