Россия и Франция. От Петра Великого до Ленина

С началом восстания Россия констатирует, что все ее противники по Крымской войне потворствуют Польше. Франция считает, что, защищая дело Польши, защищает свободу. Она также солидарна с польскими католиками. Для Англии беспорядки в Польше являются возможностью разбить франко-русское согласие, установившееся после Парижского конгресса. Австрия, которая всегда без колебаний подавляет внутренние волнения у себя, приветствует восстание, сотрясающее Польшу, поскольку оно ослабляет Российскую империю. Что же касается Пруссии, чье беспокойство по поводу этого кризиса крайне лицемерно выразил Бисмарк, она видела в нем, как и Англия, преимущество, источник возрождения напряженности между Парижем и Петербургом. Но Бисмарк также пользуется обстоятельствами, чтобы занять позицию союзника России – ее единственного союзника. Он отправляет на берега Невы генерала фон Альвенслебена, который подпишет с Горчаковым русско-прусскую конвенцию, устанавливающую порядок усмирения Польши.

Эта конвенция прояснила курс русской внешней политики. Да, Горчаков остается сторонником сближения с Францией. Но Александр II по своему характеру и образованию гораздо больше ориентирован на сближение с Берлином. Польский кризис вынуждает Горчакова обратить внимание на эту новую данность.

С 1860 года в Польше не прекращается брожение, демонстранты наводняют улицы и церкви, размахивая повсюду портретами Костюшко. В феврале 1861 года Сельскохозяйственное общество графа Замойского, выступающего за то, чтобы Россия сама начала реформы, требует у Александра II конституцию для Польши. За этим следуют столкновения, значительное количество убитых и раненых разжигает гнев демонстрантов. Уступки, на которые Александр II идет в марте, оказываются недостаточными для успокоения поляков. Напряженность продолжает нарастать и приводит к взрыву 1863 года, повлекшему за собой жесточайшие репрессии на всей территории Польши. Европейская общественность возмущена. Во Франции учащаются демонстрации солидарности с поляками. В апреле 1863 года три державы, Франция, Англия и Австрия, выступают с дипломатической инициативой. Они просят всех подписавших Венский договор поддержать программу из 6 пунктов, которая будет предложена России для разрешения польского кризиса. Эта программа предусматривала амнистию, установление в Польше национального представительства, назначение поляков в государственные учреждения, полную свободу католического вероисповедания, исключительное использование польского языка в сферах управления, просвещения и правосудия и реформу системы комплектования армии. Выступив с подобной инициативой, три державы проигнорировали слова царя, сказанные в 1861 году французскому послу маркизу де Монтебелло: «Я не завоевывал Польшу, это – мое наследство, и я обязан его сохранить. Если вспыхнет восстание, оно будет подавлено». Таким образом, он закрывал двери для всякого вмешательства иностранных держав в поддержку Польши. Поэтому Горчаков ответил на ноту трех держав прямым отказом. К тому же он упрекнул Францию в терпимости к польской эмиграции, которая, по его словам, вела на французской территории мощную антироссийскую пропаганду и обманывала общественность насчет сущности польской проблемы. Аналогично Горчаков отклонил идею европейской конференции по польскому вопросу. Европа пришла в замешательство, а Наполеон III, убежденный защитник Польши, заявил: «Договоры 1815 года растоптаны в Варшаве».

Отношения с Францией тем более ухудшились, что французской позиции диаметрально противоречила позиция Пруссии, и Бисмарк оказал России безусловную поддержку. Он понимал, какие перспективы открывались для Пруссии благодаря непониманию и напряженности, противопоставившим Париж и Петербург. За три года, с 1859-го по 1862-й, когда он представлял свою страну в Российской империи, у него было достаточно возможностей изучить русскую политику. Он также очень быстро встретился с Горчаковым, установил с ним теплые отношения и в ходе их многочисленных бесед получил полное представление о русских амбициях и тревогах. Он с самого близкого расстояния видел восстановление русской мощи после крымской катастрофы, а также твердость лидеров российской политики, Александра II и Горчакова, которых объединяли общие взгляды на национальные интересы России и средства их защиты. Он осознал преимущества, которые могла извлечь Пруссия из доброжелательного отношения к России. Нейтральная Россия в будущем позволит Пруссии играть преобладающую роль в Европе.