Россия и Япония

Такая же и в России: люди, желавшие индивидуальной свободы, столкнулись со стеной абсолютизма и пережили тяжелые страдания. Отнюдь не случайно проблема личности и ее свободы, которая была поднята Ф.М. Достоевским в романе “Братья Карамазовы”, в романах “Преступление и наказание” и “Бесы”, отражает чрезвычайно жизненно важную для японцев экзистенциальную проблему, то есть проблему смысла жизни. Русская интеллигенция XIX века мучилась так называемыми проклятыми вопросами “смысла существования” и “цели жизни”, представляющими собой вечные вопросы, на которые нет ответа.

Американский прагматизм и идеалистический оптимизм не позволял американцам в течение долгого времени, вплоть до выхода на историческую сцену Генри Миллера, понять взглядов Ф.М. Достоевского. В Японии же, например, уже Сосэки Нацумэ центральной темой своих произведений выдвигал проблему “личного” и проблему “я” (эго). Симэй Футабатэй, первым открывший для японцев русскую литературу, высветил проблему нигилизма, поднятую в романе И.С. Тургенева “Отцы и дети”. Для японцев насущной оказалась проблема противоречий между старым и новым поколениями, проблема отрицания молодым поколением всего сделанного поколением предыдущим.

Причина любви японцев к русской литературе в том, что темы русской литературы глубоко связаны с проблемами общества и освобождения личности, то есть с проблемой гуманизма, что особенно характерно и для России, и для Японии, где, борясь со старой системой, интеллигенция не может не утверждать себя как личность.

Следовательно, литература, имея глубоко общественный характер, выражает борьбу с феодализмом, абсолютизмом и старыми обычаями. Тосон Симадзаки (1872–1943), Такаси Нагацука (1879–1915), Такубоку Исикава (1882–1912) в своих натуралистических или реалистических литературных произведениях и стихотворениях глубоко увязывали проблемы освобождения общества и личности. Писатели Санэацу Мусякодзи и Такэо Арисима гуманизм Л.Н. Толстого в неизменном виде стремились претворить в жизнь в Японии.

Хотя Япония и Россия представляют собой разные страны, отнюдь не удивительно, что с точки зрения осознания общих проблем у интеллигенции обеих стран был один и тот же социальный и исторический фон. Интерес к культуре Японии в России был вызван не только стремлением к постижению ее экзотики. Это объяснялось тем, что у российской интеллигенции была действительно очень сильная потребность в приобщении к придворной культуре эпох Хэйан (794–1185), Хигасияма (1441–1490), Муромати (1336–1568) и городской культуре эпохи Эдо (1603–1867), в которой нашла свое выражение изысканность восприятия мира японским народом.

Ретроспектива истории культурных связей между Японией и Россией показывает, что межнациональные связи России и Японии принесут новое и в отношения между обеими странами в будущем.