Россия и Южная Африка: наведение мостов

Д-р Асоян в настоящее время советник в Министерстве иностранных дел Советского Союза и, судя по всему, является одним из важнейших игроков в эволюции советского отношения к ЮАР. Он совершенно недвусмысленно говорит о том, что альтернативы мирному решению проблем ЮАР нет. По его словам, ни насилие, ни революция не являются реалистическими решениями южноафриканских проблем. Только в прошлом месяце глава советского Института Африки г-н Анатолий Громыко и глава отдела Африки советского Министерства иностранных дел г-н Юрий Юкалов заявили, что они против разрушения ЮАР и предпочитают диалог между всеми заинтересованными сторонами… Можно только надеяться, что этот советский подход повлияет на тех граждан, которые все еще верят, что они могут добиться перемен в ЮАР через террористические акты» [1118] .

Филип Нел писал, что М. С. Горбачев поддержал новый подход, якобы предложенный Г. Б. Старушенко, когда в августе 1987 г. тот призвал к такому решению проблем Южной Африки, которое гарантировало бы интересы как черного, так и белого населения [1119] . Новизны в таких высказываниях было немного, но для белых, и особенно для африканеров, они были откровением: очень уж отличались они от привычного образа «тотального наступления».

Та версия южноафриканской политики СССР, которую создали в доперестроечную эпоху идеологи апартхейда, имела лишь косвенное отношение к реальности. В годы горбачевской перестройки их видение советской политики строилось на отторжении этой версии, а не на оценке реальной политики и реальных перемен. Самые большие перемены в политике СССР касались целей советской политики, а не средств их достижения. Но об этой стороне перемен в СССР южноафриканцы знали очень мало, так что и не анализировали их, чаще всего ограничиваясь предупреждениями, что коммунист – он всегда коммунист.

«Тот факт, что русские сменили свою стратегию, не означает, что они вдруг стали хорошими парнями… – говорил независимый депутат Л. де Биер. – В краткосрочной перспективе русские хотят обеспечить союзу АНК/ЮАКП роль наиболее важного элемента среди противников апартхейда в мирном урегулировании. По сведениям советского Института Африки, СССР предвидит создание марксистско-ленинского государства в Южной Африке, хотя возможно это случится только в будущем веке. Поэтому мы должны предвидеть, что, несмотря на желание СССР сесть за стол переговоров сейчас, это не означает конца русского экспансионизма в Африке» [1120] .

Депутат от Национальной партии Г. Б. Майбург ссылался на высказывание главы советской делегации на переговорах по ангольско-намибийскому урегулированию В. А. Устинова: «Есть признаки, что Россия изменила свою внешнюю политику… Г-н Устинов, посетивший Южную Африку на прошлой неделе [1121] , сказал, что отношения России с ЮАР могут быть восстановлены, если будет покончено с апартхейдом, и в Южной Африке будет установлен справедливый порядок, ясно отражающий Хельсинкский договор по правам человека… [Но] мы не должны забывать, что Россия все еще находится в парадигме коммунизма. Непохоже, что она откажется от этой политики. Наоборот, можно доверять коммунистам в том, что они останутся коммунистами и будут бороться за это везде и во всех сферах… АНК не очень счастлив по поводу нового направления советской политики. Это не означает, что русские больше не поддерживают их; наоборот, 13 апреля этого года заместитель министра иностранных дел России Анатолий Адамишин сказал, что СССР будет продолжать поддержку АНК до тех пор, пока апартхейд не будет уничтожен…» [1122]

Что уж говорить о Консервативной партии. Ее руководство полагало, что никакой «перестройки» не существовало. Цитатами из Горбачева и советского диссидента Владимира Буковского ее представители доказывали, что СССР останется коммунистической страной и только усовершенствует свою систему. Изменение отношения правительства к Советскому Союзу они называли «предательством принципов африканерского национализма» [1123] .

Клайв Дарби – Льюис, депутат от Консервативной партии, позже приговоренный к пожизненному заключению по обвинению в убийстве лидера ЮАКП Криса Хани, говорил: «… Подумать только, националисты [1124] устраивают приемы для советских в Южной Африке. Что изменилось с того времени, когда мы выгнали советских из Южной Африки? [1125] Стала ли ситуация лучше, или она, как я считаю, стала значительно хуже?… С кем мы дружим при правительстве Национальной партии? Это так называемые друзья, которых мы выкинули из страны много лет назад, когда у нас еще было правительство, которому хватало мужества… Они становились все хуже и хуже, но вдруг для нас они стали хороши… Нам не нужен Советский Союз; мы можем без него обойтись» [1126] .