Россия и Южная Африка: три века связей

Но получилось так, что именно с этого времени, с конца 1860-х и начала 1870-х годов, о Южной Африке стали говорить так много, как никогда раньше. На протяжении полутора десятилетий, с 1869 по 1886 г., здесь, и к тому же на отдалении друг от друга всего в несколько сотен километров, были обнаружены крупнейшие в мире месторождения алмазов и золота. Этот феномен природы так ошеломил тогдашний мир, что был назван «вторым открытием» Южной Африки. Алмазы были найдены в конце 1860-х близ слияния рек Вааль и Оранжевой, в области, названной Западным Гриквалендом. Одновременно обнаружили и золото в междуречье Замбези-Лимпопо, но в этот глубинный район Южной Африки европейцы в те времена могли добраться лишь с большим трудом, через безводные пустыни и почти неизведанные земли. Поэтому золотая лихорадка началась лишь полтора десятилетия спустя после алмазной, в середине 1880-х годов, когда громадные месторождения золота были обнаружены в другой части Южной Африки, на уже освоенных европейцами трансваальских землях. Оказалось, что желтым металлом богата горная область в центре Трансвааля – Витватерсранд («Горный хребет белой воды»), или сокращенно Ранд.

Как только алмазы были найдены, Оранжевая республика заявила, что месторождение находится в пределах ее территории и является ее неотъемлемой собственностью. Но события развивались по той методе взаимоотношений великих держав с малыми, которую наглядно показал Марк Твен в одном из его рассказов: «...между Великобританией и Сиамом возникли недоразумения по поводу пограничной линии, и, как сразу же выяснилось, Сиам был не прав» [81] .

Англия аннексировала Западный Грикваленд в 1871 г. и присоединила его к Капской колонии, а Оранжевой республике выплатили компенсацию в 90 тыс. ф.ст. – сумма ничтожная по сравнению со стоимостью алмазов, добытых здесь старателями уже в самые первые месяцы. О настоящих хозяевах земли, местном африканском населении, никто не вспомнил.

Слухи об алмазах молниеносно распространились по всему свету, и уже в 1870–1871 гг. начался наплыв искателей наживы и приключений из разных стран, прежде всего англосаксонских. Стихийно возник поселок старателей, быстро превратившийся в город, названный Кимберли, по имени английского министра колоний, так стремительно захватившего район месторождений. На полтора или два десятилетия юг Африканского материка стал новым Эльдорадо для авантюристов всех мастей и калибров.

Южноафриканская алмазная и начавшаяся пятнадцатью годами позже золотая лихорадка в первые моменты напоминали то, что немного раньше, в 1848–1849 гг., пережила Калифорния – всеобщее помешательство, которое образно описано в одной из наиболее известных книг по истории Америки: «Ремесленники побросали свои орудия труда, фермеры оставили урожай гнить на полях, а скот – околевать от голода, учителя забыли свои учебники, адвокаты покинули клиентов, служители церкви сбросили облачения, матросы дезертировали с кораблей – и все устремились в едином порыве к району золотых приисков. Деловая жизнь в городах замерла, покинутые дома и магазины ветшали и приходили в упадок. Золотоискатели шли как саранча... с кирками, лопатами и ковшами для промывки золота» [82] .

Люди приезжали на юг Африки, надеясь разбогатеть и вернуться на родину. По словам Киплинга, страна оказалась неласкова к ее героям, была «не добра и не верна». Богатство пришло к немногим, большинство лишь потратили привезенные с собой деньги. Но и те и другие зачастую оставались тут на всю жизнь: одни, чтобы не бросать прибыльное дело, другие – потому что не имели средств на обратную дорогу. Эти последние, уже простыми рабочими, заполнили потом южноафриканские города, фермы, рудники. Они же, как торговцы и охотники, проникали далеко в глубь материка и были проводниками колониальных войск или сами составляли отряды волонтеров для могущественных «строителей империи».

В значительной степени именно на южноафриканском материке возникла легенда о том, что Британскую империю создала не сознательная и целенаправленная деятельность ее правящих классов, а романтика искателей приключений, возведенных этой легендой в ранг национальных героев. Это – киплинговский «беззаконный сброд», «легион, не внесенный в списки... пролагающий путь для других». Такую идею повторяли не только литераторы. Генерал Гордон, завоеватель Судана, убитый махдистами в Хартуме, говорил, что Англию сделали великой не политики, что величие Англии создано искателями приключений.

Британская колониальная империя на юге Африки была создана, конечно, не усилиями рядовых старателей. Однако нельзя недооценивать и того влияния, которое оказал приток иммигрантов.