Россия и Южная Африка: три века связей

«Родился я в средине самого дикого и варварского народа, какой только в свете сыскать можно, в средине народа, который от других просвещенных едва в число людей причесться может… народом кафрским, обитающим в южной части Африки, и коего владение на несколько только дней езды от находящихся на мысе Доброй Надежды голландских селений отдалено… Мать моя была одна только дочь у короля… я узнал, что отец мой был белый… зверство сего народа никак не могло терпеть между собой чужестранца». Отца убили, сына белые взяли лакеем, но «госпожа фон Марвик» решила «испытать, не можно ли сделать готтентота также разумным и ученым, как и лучшего европейца, дабы тем доказать философам нашего отечества, что душа в готтентоте имеет равную способность как и их, если только будет она иметь заблаговременно такое же наставление. Мало-помалу позабыл я совсем мое начало, происхождение, воспитание и рабство и приметил также, что и голландцы живущие на мысе об оном забыли».

И счастливый конец: «готтентот» стал «в роте прапорщиком 4 года», женился на дочери губернатора, и теща купила ему «недалеко от Бурдо весьма прекрасную дачу».

Рецензенту «Санктпетербургского вестника» (апрель 1780 г.) книга не понравилась: «Изрядная любовная повесть, из числа тех, коих на чужестранных языках сотнями считать можно. Содержание ее мало соответствует заглавию, в рассуждении которого, казалось бы, надобно было ожидать другого чего, а не обыкновенных любовных дел. Сей готтентот только что родился между дикими африканцами и от европейского любовного витязя ничем не отличается».

Только вот почему издатели выбрали для перевода именно эту повесть? Расчет был, верно, на интерес читателя к жизни далеких народов. Заголовок привлекал, книгу покупали.

Но были публикации и неизмеримо более интересных произведений. В 1788 г. в Москве вышел перевод поэмы «Луизиада» классика португальской литературы Луиcа Камоэнса. Перевел ее Александр Иванович Дмитриев (1759–1798), известный поэт и переводчик, друг Карамзина. Поэма вышла отдельной книгой: «Луизияда, ироическая поэма Лудовика Камоэнса. Перевод с французского де-ла-Гарпова переводу Александром Дмитриевым». Поэма действительно информативна: говорилось в ней и о плавании Васко да Гамы, и о том, как у мыса Доброй Надежды перед ним и его спутниками предстал Адамастор, грозный дух этого мыса.

Появлялись и интересные журнальные статьи. Конечно, далеко не все южноафриканские события находили отражение в русской печати. Этому не приходится удивляться. Удивительнее другое.

О том, что Англия захватила Капскую колонию в ходе войны против революционной Франции, русские читатели получили подробную информацию уже через три месяца — 20-страничную журнальную статью «Описание мыса Доброй Надежды. Драгоценность его. Важность. Завоевание англичанами». Ею открывался «Политический журнал на 1795 год, перевод с немецкого. Часть IV, книжка 3, месяц декабрь. Москва, в Университетской типографии».

Смене господства на мысе Доброй Надежды в статье придавалось большое международное значение. «Так Великобритания, 16-го сентября, нашего отличного по достопамятностям своим года, взяла в свое владение мыс… В капитуляции, по которой отдан оный превосходный и важный мыс англичанам, нет ни одного благоприятного пункта для нещастной Голландии… По справедливости завоевание англичанами мыса Доброй Надежды названо в “Ведомостях” важнейшим происшествием во всей нынешней войне… делает совсем новую эпоху европейской торговле в Азию. Этот мыс, как известно, есть обыкновенное и большей частию необходимое место отдохновения для всех едущих в Ост-Индию и Китай европейцев».