Россия и Китай. Две твердыни. Прошлое, настоящее, перспективы.

Говоря о многополярной структуре мира, Цзян имеет в виду то, что теперь главная роль в мировой политике будет принадлежать не двум, а нескольким крупным государствам, которые, по его представлению, однако не станут стремиться к гегемонии ни порознь, ни вместе. Разъясняя в ООН свое понимание термина «многополярность», Цзян Цзэминь в 2000 г. говорил: «Развитие международной архитектоники в направлении многополярности – это требование прогресса нашей эпохи; оно отвечает интересам народов всех государств, благоприятствует миру и безопасности во всем мире; такого рода многополярная структура вовсе не равнозначна существовавшей в истории ситуации, при которой державы боролись за гегемонию и за раздел сфер влияния; все страны должны быть независимыми и суверенными: взаимное сотрудничество государств, а также разного рода партнерские отношения не должны быть направлены против третьих стран; на великих странах лежит важная ответственность за защиту мира во всем мире и в регионах; великие государства должны уважать малые страны; мощные державы должны поддерживать слабые государства; богатые страны должны помогать бедным государствам».

В отстаивании своей концепции Цзян всегда проявлял упорство, достойное самого Мао Цзэдуна. Китайцам вообще свойственна осторожность, расчетливость и склонность идти на многие уступки в осуществлении своей внешней политики. Однако к цзянцзэминевской идее многополярности это относится в гораздо меньшей степени. Здесь Китай твердо стоит на своем, поскольку стремление США к установлению мировой гегемонии – военной, экономической, идеологической – непосредственно касается вопроса сохранения государственного устройства Китая, а стало быть, стабильности в стране и ее процветания в мировом масштабе.

Не удивительно, что сегодня одним из наиболее почитаемых и цитируемых западных политологов в Китае является профессор Гарвардского университета Самуэль Хантингтон, автор «теории столкновения цивилизаций».

По мнению Хантингтона, видимая победа западного мира в конце 1980-х гг. отнюдь не является окончательной – ей предстоит противостояние с выходящими на мировую арену незападными цивилизациями, все более осознающими свою этническую, культурную и геополитическую самобытность. Наряду с западным миром (Северная Америка плюс Западная Европа) Хантингтон выделяет еще семь основных цивилизаций: славяноправославную, конфуцианскую, японскую, исламскую, индуистскую, латиноамериканскую и африканскую.

При известном недоверии к его позиции в отношении Китая, китайские политологи находят в концепции Хантингтона определенное позитивное начало. Так, директор Института США АОН Китая Ван Цзисы считает, что эта доктрина по существу отрицает всеобщность и повсеместную пригодность американской цивилизационной системы ценностей, подразумевает, что их навязывание другим цивилизациям в современных условиях возможно только через грубую силовую политику. Иными словами, традиционное американское мессианство само по себе является фактором, провоцирующим конфликты[183].

Глубинные цивилизационные отличия и противоречия нередко дают о себе знать даже при достаточно благоприятных взаимоотношениях Америки и КНР. По мнению шанхайского политолога Сяо Гунциня, «постепенное потепление взаимоотношений Китая и США на протяжении последних двадцати лет происходило в условиях прикрытия различий политических культур двух стран и сформировалось единственно на основе взаимного притяжения интересов. Но стоило только начаться балканскому кризису, как эти изначально существовавшие различия с необычайной силой выплеснулись наружу»[184].

Глубинные цивилизационные отличия и противоречия дают о себе знать даже при достаточно благоприятных взаимоотношениях Америки и КНР.

Так называемый «балканский кризис» произошел в мае 1999 г., когда самолеты НАТО нанесли ракетный удар по зданию посольства Китая в Белграде, в результате чего погибло три человека. Это событие резко затормозило китайско-американское сближение. Тысячи демонстрантов осаждали в те дни представительства США в Пекине и Шанхае, китайская диаспора бушевала у посольств США в европейских и азиатских столицах, в том числе в Москве. Представители НАТО заявили, что удар был ошибкой, поскольку при подготовке операции использовались старые карты Белграда, но официальный Пекин отказывался даже выслушивать извинения: Цзян Цзэминь не отреагировал на предложение Клинтона поговорить по линии «горячей связи», а ответить на письменные извинения американского президента поручил министру иностранных дел Тан Цзясюаню. Китайцы отменили визит министра обороны США в Пекин, прервали переговоры по нераспространению ядерного оружия и контролю над обычными вооружениями, а также консультации по правозащитной тематике.