Россия и мусульманский мир № 7 / 2016

С конца 1990-х годов салафиты (ваххабиты) активно действуют в северных регионах Урала, которые изначально использовались ими в качестве «баз отдыха» боевиков. Общее количество салафитов в ХМАО, например, оценивается в 2–3 тыс. человек (крупные «джамааты» есть в городах Нижневартовск, Сургут, Радужный, Нефтеюганск, Мегион). В отдельных населенных пунктах отмечены попытки силового захвата закрытыми сообществами салафитов местных мусульманских приходов (г. Покачи, ХМАО). Как правило, они имеют тесные связи с криминальным миром (на что указывают изымаемое в ходе обысков оружие и наркотики), стремятся обзавестись покровителями во властных структурах. Вербовочная работа концентрируется ими на таких категориях лиц, как местные жители, попавшие в сложные жизненные обстоятельства; мигранты; бывшие заключенные; славянские девушки, вступающие в браки с выходцами с Северного Кавказа.

В отдельных случаях проповедь имамов-салафитов ведется под прикрытием официальных организаций мусульман (мечеть «Нур-Ислам» в г. Новом Уренгое и мечеть «Рахмат» в г. Екатеринбурге, обе в ведении ДУМАЧР). Салафиты, обучающиеся в Саудовской Аравии и странах Ближнего Востока, выглядят более убедительными в полемике со священнослужителями традиционного ханафитского мазхаба, 49% которых не имеют даже формального духовного образования. При этом, несмотря на то что в «салафитских» мечетях периодически изымается запрещенная литература, а их прихожане становятся участниками бандподполья на Северном Кавказе и в других регионах, власти часто испытывают трудности с их закрытием из-за ограниченности юридических инструментов.

«Хизб ут-Тахрир» имеет свои ячейки как на севере (в Нижневартовске, Тобольске, Тюмени), так и на юге УрФО (в Челябинске, Магнитогорске, Сатке). Они отличаются высокой сплоченностью и координацией деятельности со структурами в других регионах (в частности, в Башкирии).

Основная работа членов ХТ сосредоточена на пропаганде своих идей, но при обысках у них также изымается оружие, психотропные вещества и схемы потенциальных объектов для нападений (здания правоохранительных органов, объекты инфраструктуры). Вербовка сторонников (помимо тех же категорий лиц, что и у салафитов) ведется среди татарских и башкирских вахтовиков, а также студентов и молодых специалистов, недовольных своим социальным положением. Благодаря этому в последние годы наблюдается расширение социального состава организации: если изначально в ней преобладали мигранты из ЦА, то теперь доля представителей мусульманских народов сократилась до 50%, а доля русских и украинцев возросла до 40%, средний возраст участников снизился до 18–30 лет, увеличилось число лиц с высшим образованием и детей обеспеченных родителей.

Претерпела изменение и тактика ХТ: в 2013 г. по примеру своих татарстанских единомышленников сторонники «Хизб ут-Тахрир» на Урале перешли от тайных занятий на квартирах и осторожной вербовки последователей к демонстративным акциям (призывы к свержению правительства и построению халифата в Интернете, пикеты и плакаты против «преследования» мусульман в России). Еще раньше они предприняли попытку выйти в публичное политическое поле (в 2012 г. одна из активисток ХТ оказалась участницей так называемой внесистемной оппозиции в г. Челябинске).

Наконец, с целью превращения мусульман в организованную оппозицию государственному строю России расположенные на Урале ячейки ХТ, салафитов и ИПТ все отчетливей заключают друг с другом тактические союзы, отказываясь от взаимных обвинений богословского толка и координируя действия в том числе по отправке неофитов в ряды боевиков в ЦА, на Кавказ и другие «горячие точки», например «киевский майдан» в начале 2014 г. Реальной угрозой стало участие выходцев с Урала в вооруженных действиях в Сирии и Ираке в качестве боевиков так называемого «Исламского государства».

В целом в УрФО наблюдается устойчивое увеличение числа сторонников радикальных исламистских организаций, что требует от государства принятия мер реагирования. Среди последних эксперты обсуждают необходимость законодательно запретить в России идеологию салафизма (ваххабизма), установив уголовную ответственность за ее распространение. Использовать при этом наработанный международный опыт стран дальнего (Сирия, Турция) и ближнего (Казахстан, Туркменистан) зарубежья.

Организовать курсы для имамов по традиционному для России толку ислама (матуридизму). А обучавшихся за границей имамов обязать проходить обязательную для продолжения религиозной деятельности переаттестацию в России. Запретить лицам, причастным к экстремистской деятельности, занимать духовные должности (имама-ахунда, имама-хатыба, раис-имама, имама, муэдзина и пр.) и вести религиозную проповедь. Целесообразно учесть опыт Челябинской области, где с 2013 г. «с целью предотвращения деятельности общин радикального толка» разрешение на строительство мечетей выдается только после согласования с муфтием от ЦДУМ Ринатом Раевым.