Россия и Запад. Почему мы победим?

Этому немало поспособствовал его новый любимец Юрий Мнишек, невесть откуда появившийся при дворе. Он делал все, чтобы король не задумывался о новой женитьбе, одну за другой поставлял к нему самых красивых девиц, не стеснялся даже похищать монахинь. Когда Сигизмунд стал изнашиваться и слабеть, Мнишек подогревал его страсть к прекрасному полу, окружил его знахарками и колдуньями. Но католические прелаты и инквизиция почему-то упорно не замечали вопиющих безобразий во дворце. Себя Мнишек тоже не забывал, получал щедрые награды, стал одним из богатейших магнатов в Польше. Нездоровый образ жизни подрывал силы короля. Он болел, принимал все меньшее участие в государственных делах. А польские вельможи и латинское духовенство подталкивали его к объединению двух государств. В 1566 г. Сигизмунд начал подготовительные шаги в данном направлении, утвердил Статут — свод законов Литвы, сближавший их с польскими. А в 1569 г. на Люблинском сейме польские магнаты заодно с католическим духовенством добились объединения двух государств в одну республику, Речь Посполитую.

Вторая операция осуществилась в Швеции. Здесь инспирировали заговор. Король Эрик XIV уже заключил и готов был подписать союзный договор с русскими. Но его свергла собственная знать и уморила в темнице. На трон возвели его брата Юхана III, ярого врага Москвы — и мужа сестры польского Сигизмунда. В Ватикане для координации действий против России был определен высокопоставленный иерарх ордена иезуитов Антонио Поссевино. Он лично посетил протестантскую Швецию, добился обращения Юхана в католицизм и заключения союза с Речью Посполитой. Отныне две державы стали выступать сообща.

Ну а в Речи Посполитой папская агентура подкупала панов, щедро поила шляхту и в предвыборной кампании протолкнула на трон Стефана Батория, мелкого трансильванского князька, но одного из лучших полководцев Европы. И чуть ли не вся Европа взялась оказывать ему поддержку! Кроме открытых союзников, Швеции и Крымского ханства, полякам стали помогать германский император, Бранденбург, Дания, Венгрия. Турецкие и крымские эмиссары подбивали к набегам ногайцев, возбуждали восстания среди народов Поволжья. Из Рима широким потоком полилось финансирование, позволившее Баторию во множестве нанимать немецких и венгерских солдат. Итальянские инженеры предоставили ему новейшее секретное оружие, мортиры, способные стрелять зажигательными бомбами и поджигать деревянные русские крепости.

Войну так и назвали — «крестовый поход по спасению Европы от московита». Хотя «московит», Иван Грозный, в данное время предлагал противникам мир, соглашался на немалые уступки. Но «крестовый поход» планировался отнюдь не оборонительным, а наступательным! Старт ему был дан в июле 1579 г. На восток хлынули бесчисленные, великолепно обученные и вооруженные армии. Своей цели интервенты не скрывали — не просто победить, а уничтожить Россию. Баторий объявлял на польском сейме: «Судьба предает вам, кажется, все государство Московское!.. Дотоле нет для нас мира!» И сейм воспринял его призывы с чрезвычайным воодушевлением. Под ударами вражеских полчищ пали Полоцк, Сокол, Великие Луки, Заволочье, Невель, Холм, Себеж, Остров, Красный, Изборск, Старая Русса, Гдов, Нарва, Ям, Копорье, погибли несколько русских корпусов.

Тот же Поссевино в разгар сражений появился в России с делегацией иезуитов. Он изображал из себя миротворца, но на переговорах откровенно подыгрывал полякам, а главное, Рим загорелся надеждами, что поражения вынудят Ивана Грозного к духовной капитуляции, он согласится подчинить папе Православную Церковь. Однако русские все-таки выдержали массированный удар западных держав. Неприятели захлебнулись кровью под стенами Пскова, Печерского монастыря, Ржева, Орешка. А на предложения церковной унии Ватикан получил твердый отказ.

Но в арсенале врагов имелись не только военные и дипломатические методы. Вокруг Грозного вызрел очередной заговор. Возглавил его ближайший доверенный царя, Богдан Бельский. Два его брата изменили, Давыд перебежал к полякам, Афанасий к шведам, установили связи. Тем не менее Грозный (которого принято изображать очень подозрительным) не удалил «верного слугу», он отвечал даже за лечение царя. Был оклеветан и казнен придворный врач царя Елисей Бомелий, и вместо него Бельский ввел ко двору Иоганна Эйлофа. Он представлялся врачом, голландцем-протестантом. Хотя современные исследования установили: среди выпускников медицинских факультетов европейских университетов Эйлоф не значился. И по крайней мере трижды зафиксированы его близкие контакты с иезуитами. В частности, с ним общался Поссевино во время визита в Россию.